– Как же быть, – вздыхала вдовствующая герцогиня. – Время идет, а ничего не делается.
– Мне кажется, Рене об этом не думает, – заметила Изабелла. – Он так счастлив, что снова с семьей и живет, наслаждаясь тихими домашними радостями.
– Он просто оттягивает день расплаты. Прошло более двух лет после его возвращения, а он не сделал ничего, кроме того, что послал Иоланду к Водемону. Поверь мне, Бургундец не станет ждать так долго, а теперь еще и Тулонжон требует свою долю. Рене в очень трудном положении. Что-то необходимо предпринять.
– Я поговорю с Рене, – пообещала Изабелла.
Госпожа Маргарита покачала головой:
– Бесполезно. Я собираюсь написать германскому императору.
– Сигизмунду?
– Почему бы и нет? Он обладает огромным влиянием. Может, ему удастся убедить Бургундца, чтобы тот умерил свои аппетиты. Возможно, герцог прислушается к словам Сигизмунда.
– Стоит попробовать, – сказала Изабелла. – Все равно хуже не будет.
Чем больше вдовствующая герцогиня размышляла, тем больше ей нравилась эта идея. Письмо Сигизмунду было отправлено; вряд ли он откажет в помощи, приходясь госпоже Маргарите близким родственником. Конечно, она уже стара, заметила герцогиня, но, благодарение Богу, еще в состоянии действовать решительно.
– В тот день, когда я не смогу этого делать, – сказала она дочери, – я желала бы покончить счеты с жизнью.
– Дражайшая матушка, – ответила Изабелла. – Вы были и остаетесь необыкновенной женщиной. Я всегда считала, что женщинам нашего рода следовало бы заседать в Парламенте. Но и тут действует этот проклятый Салический закон!
– Что ж, вот еще одно препятствие, которое нам предстоит преодолеть, моя дорогая. А сначала посмотрим, чем нам может помочь Сигизмунд в деле с герцогом Бургундским.
Прошло некоторое время. Император Германии получил письмо герцогини и должен был решать, как поступить. Желая помочь Маргарите и ее дочери, он направил послание великому герцогу, в котором заявлял, что считает требования, предъявляемые Бургундцем к Рене, чрезмерными. Во имя здравого смысла их следует изменить. Сигизмунд знал: положение дел Рене таково, что о подобных условиях не может быть и речи.
Минуло еще несколько месяцев. Тихая семейная идиллия продолжалась. Рене ничего больше не желал, кроме как быть со своими сыновьями и маленькой дочкой, и об одном он только сожалел – об отсутствии крошки Иоланды. Рене предпочитал не думать о том, что должен искать деньги для выкупа и что терпению герцога Бургундского может прийти конец.
Вдовствующая герцогиня пребывала в прекрасном расположении духа. Она получила письмо от Сигизмунда. Тот писал, что предпринял все возможное, дабы убедить Бургундца прислушаться к голосу рассудка. Госпожа Маргарита мысленно поздравляла себя с тем, что разрешила проблемы своего зятя куда лучше, чем он сам мог бы это сделать, когда вдруг ей доложили о весьма неприятном визите: в Нанси прибыли эмиссары герцога Бургундского.
Послание, доставленное ими, гласило: герцог возмущен тем, что Рене имел наглость обратиться за помощью к Сигизмунду. Негоже германскому императору вмешиваться в чужие дела. Вследствие случившегося герцог Бургундский отказывается дальше вести переговоры. Рене следует незамедлительно вернуться в Дижонский замок в качестве пленника, но на этот раз двое его сыновей должны прибыть с ним как заложники.
Рене был поражен, не в силах уразуметь, что имеет в виду Бургундец.
Он поделилися своим недоумением с женой и тещей:
– Я не понимаю, о чем это он. При чем тут Сигизмунд?
Вдовствующая герцогиня побелела как полотно и схватилась рукой за сердце. Изабелла обняла мать за плечи и прошептала:
– Не вините себя, матушка. Вам вредно так волноваться. Вы просто хотели помочь. Рене все поймет.
Госпожа Маргарита покачала головой.
– Это моя вина, – сказала она. – О, Рене, простите ли вы меня? Я не могла сидеть и смотреть, как вы ничего не предпринимаете, и потому попросила помощи у Сигизмунда.
– А-а, – протянул Рене. – Теперь я понимаю, что так рассердило Бургундца. – Он пожал плечами. – Не упрекайте себя, сударыня. Я знаю, вы это делали ради нас с Изабеллой. Итак, вот и кончилась наша жизнь в Нанси, но ничего, со временем все образуется.
– Рене, – обратилась к мужу Изабелла. – Останьтесь и сражайтесь. Давайте попробуем дать отпор этому высокомерному негодяю.
– Сражаться с ним голыми руками? – спросил Рене. – Мы ничего не можем ему противопоставить. Я вынужден вернуться в плен и взять мальчиков с собой.
– Рене… останьтесь… Можно попытаться…
Но он решительно помотал головой.
– Рыцарский кодекс требует от меня честного исполнения обязательств. Я был захвачен на поле брани; я должен заплатить требуемый выкуп или томиться в плену.
Женщины поняли: Рене останется верен себе – для него невозможен иной выход, кроме как соблюдать закон рыцарской чести.
– Теперь, когда вы увезете с собой мальчиков, у меня останется лишь малютка Маргарита, – вздохнула Изабелла.
Рене обнял ее и поцеловал.
– Она – чудный ребенок. Вам с ней будет хорошо.
Спустя несколько дней Изабелла провожала Рене в путь. По одну руку от нее стояла крошка Маргарита, по другую – вдовствующая герцогиня. Они махали платками Рене, который возвращался в место своего заточения.
* * *
Для обитателей замка в Нанси наступили тяжелые времена. Вдовствующая герцогиня погрузилась в печаль. Она не могла забыть, что является причиной всех этих несчастий, и считала, что недостойна прощения.
– Иногда мне кажется, – сказала она дочери, – что я бы предпочла быть на месте Рене. Он принимает свое заточение спокойно, ничуть не стыдясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122