Лучше всего в такой ситуации отойти в сторону и переждать.
Йорк перебрался к уэльсской границе, где постарался обзавестись новыми сторонниками. Он убеждал дворян, что под властью королевы и Сомерсета Англия обречена, что воспрять страна может лишь под десницей Йорка. Неужели добрые англичане будут сидеть сложа руки и смотреть, как страна катится в тартарары? Нужно сбросить прогнивший дом Ланкастеров и возвести на престол дом Йорков, обладающий не только волей и силой, но и всеми законными правами на корону.
А между тем король делался все безвольнее, королева – высокомерней, а Сомерсет – бездарней. Ни-кто уже не надеялся, что королевская чета произведет на свет наследника.
– Вскоре все поймут, что перемены неизбежны, – говорил герцог Йоркский, но по-прежнему не знал, когда это время наконец настанет.
Король и королева без конца разъезжали по стране. Маргарита наслаждалась этими путешествиями, а Генрих послушно следовал ее воле, тем более что Сомерсет тоже считал паломничества хорошим средством для поднятия популярности королевской власти. Радовались все, кроме дворян, коих королевская чета удостаивала высочайшим визитом: если визит затягивался на несколько дней, хозяин, который должен был оплачивать все расходы на содержание королевского двора, оказывался на грани разорения.
Но зато какое удовольствие получала от этих поездок королева! Маргарита путешествовала верхом или в паланкине. Наряженная в пышные одежды, она чувствовала себя настоящей государыней. Дни бедности и безвестности остались в безвозвратном прошлом. Конечно, будь жива бабушка, она сказала бы, что Маргарита ведет себя неправильно, но, прекрасно понимая это, молодая женщина все равно хотела получать от жизни удовольствие. Король души не чаял в жене. Подданные с восхищением смотрели на ее великолепные платья и украшения. Маргарита знала, как чудесно смотрится корона на ее золотистых волосах, распущенных по плечам. Обычно Маргарита носила алый плащ с застежками из золота и драгоценных камней, тесно облегающее платье, которое выгодно подчеркивало ее точеную фигуру. Платье было из самых дорогих тканей и все переливалось драгоценными каменьями. Королева любила, чтобы повсюду, куда бы она ни приезжала, ее встречала эмблема маргаритки. Простой народ одежду маргаритками давно уже не украшал, но в домах, где королевская чета останавливалась отдохнуть, этот цветок и его изображения были выставлены везде, где только можно.
Жаль только, что Генрих одевался во что придется. Даже ради торжественных случаев он облачался в приличествующие его положению одеяния лишь после долгих уговоров.
Но это были пустяки. Главное, что Генрих обожал свою жену и одобрял все ее поступки. Что же касается неприязни народа (а иногда она проявлялась самым явным образом), то Маргариту подобные мелочи совершенно не тревожили. Она знала, что Генрих ни в чем ей не откажет, а Генрих – король Англии. Значит, можно считать, что Англия в ее руках.
Маргарита всячески поддерживала Сомерсета и всеми силами души ненавидела герцога Йоркского. Маргарита буквально упивалась своей ненавистью. С каким наслаждением она велела бы отсечь Йорку голову и выставить ее на всеобщее обозрение на Лондонском мосту.
Однажды холодным мартовским утром королева сидела у себя в опочивальне и размышляла, как повыгоднее выдать замуж одну из своих прислужниц. Кажется, ей удалось подыскать для девушки идеального жениха. Теперь нужно было вызвать обоих, сообщить им счастливую весть, а затем, по истечении положенного срока, стать крестной матерью младенца.
Маргарита обожала устраивать счастье своих протеже, вмешиваться в их жизнь, выслушивать их жалобы, помогать в трудную минуту. Когда у женщин, служивших королеве, рождались дети, Маргарита одновременно радовалась и завидовала. Какая несправедливость! Простолюдинки рожают столько, сколько им вздумается, а королева, от чрева которой зависит будущее целой страны, остается бесплодной.
Акт, предшествующий деторождению, не вызывал особого интереса ни у короля, ни у королевы. Оба считали это действо своим священным долгом, однако с течением лет пыла у супругов становилось все меньше и меньше. Девять лет стараний – и никакого результата. Как было бы чудесно родить сына! Тогда Йорк отошел бы в тень раз и навсегда.
Маргарита поднялась, раздумывая, не вызвать ли девушку прямо сейчас, чтобы сообщить ей радостную весть. «Ты выходишь замуж», – объявит она счастливице. Надо полагать, служанка поймет, какая высокая честь ей оказана.
Королева так и поступила – послала за девушкой, однако в самый разгар увлекательной беседы в комнату заглянул лакей и сообщил, что прибыл срочный гонец и просит аудиенции у ее величества.
Маргарита немедленно выпроводила будущую невесту, пообещав, что продолжит разговор позднее, после чего велела немедленно привести к ней посланца.
Гонец прибыл от Рене, однако по лицу курьера Маргарита поняла, что новости плохие.
– Мадам, – поклонился гонец, – меня прислал ваш благородный отец, король Сицилии. Вот письма, однако его величество сказал, что я должен сообщить вам главную весть на словах…
– Так сообщайте же, – приказала Маргарита.
– Ваша августейшая мать госпожа Изабелла очень больна…
Маргарита в упор посмотрела на посланца.
– Вы хотите сказать, что она умерла?
– Увы, мадам, так оно и есть.
Маргарита лишь коротко кивнула.
– Давайте сюда письма, а потом идите на кухню. Там вас накормят, и вы сможете отдохнуть.
Взяв письма, она увидела, что они написаны рукой отца. Маргарита наскоро просмотрела послания, решив, что подробнее прочтет их позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122