Иверс тебе за это башку оторвет.
Металлическая дверь захлопнулась. Гиббонсу было плевать на все правила и инструкции. Нужно предупредить Тоцци прежде, чем его убьют, а уж потом Гиббонс сам его убьет за то, что тот такой идиот.
Придерживая рукой опухшую щеку, Гиббонс надвинул пониже шляпу и направился через улицу, чтобы догнать своего бегущего за юбкой напарника.

Глава 6

9.26 утра
Тоцци шел за Джиной, направлявшейся к автобусной остановке на бульваре Кеннеди.
– Что я тебе такого сделал? А? Только старался тебе угодить.
Она шла, не обращая на него внимания.
– Послушай, Джина, ты даже из вежливости не можешь сказать мне пару слов?
Тоцци старался говорить, как порноделец Майк Санторо, но чувства-то были его собственные. Он хотел хоть как-то пробиться к ней. По крайней мере, выяснить, почему она обращается с ним как с половой тряпкой. Ведь был же у них тот невероятный воскресный полдень. Их тогда явно что-то связывало, пусть всего на несколько часов.
Тоцци вздохнул, глядя на ее каштановые волосы, развевающиеся при ходьбе над приподнятыми в раздражении плечами. Впереди по бульвару Кеннеди проносились машины. Уже начался утренний час пик. Как он хотел бы сказать ей, кто он на самом деле. Если бы она знала, что в действительности он не занимается никакой порнографией, может, она обращалась бы с ним потеплее, согрела бы его, как он согрел тогда, на диване, ее ноги.
К тротуару подъехал автобус. Электронными буквами на переднем стекле было написано: «Вокзал-порт Оторити». Автобус остановился с громким шумом, и двери раскрылись. Не оглянувшись, Джина поднялась по ступенькам.
– Джина! – снова позвал ее Тоцци, но двери захлопнулись, и переполненный автобус отъехал с таким же шумом.
Тоцци задержал дыхание, пока не рассеялись клубы выхлопного газа, потом засунул руки в карманы пальто и со вздохом пробормотал:
– Джина, Джина, Джина...
– Джина, черт бы тебя побрал!
Тоцци резко оглянулся и увидел Гиббонса в надвинутой на глаза шляпе. Его нос, как у Бабы Яги, свисал из-под полей. Рот сложился в неодобрительную гримасу и напоминал перевернутую подкову. Левая сторона лица так раздулась, что казалось, будто он держит что-то за щекой.
Тоцци незаметно осмотрелся:
– Какого черта ты тут делаешь?
– Заткнись и слушай, идиот. Ночью подстрелили Гэри Петерсена.
В животе у Тоцци все сжалось.
– О, черт! – О причине можно было не спрашивать.
– По последним сведениям, у него все было в норме.
Молодой человек в кожаной куртке с чемоданчиком в руке подошел к автобусной остановке. Гиббонс сразу замолчал и отошел к зеркальной витрине кондитерского магазина на углу.
Тоцци выждал несколько минут, прежде чем присоединиться к напарнику.
– Кто стрелял в него? Это уже известно?
– Он должен был в час ночи встретиться с Тони Беллзом.
– С Беллзом? Вот сволочь.
– Иверс объявил облаву.
– Я встречался с Беллзом прошлой ночью. Правда, после трех. О Боже!
– Знаешь, где он сейчас?
Тоцци покачал головой:
– Я не знаю даже, где он живет. Он очень странный парень. Очень скрытный.
– Ладно, держись от него подальше. Думаю, журналисты пока еще не пронюхали об этом, так что, может, нам удастся схватить его до того, как они его спугнут. Будем надеяться.
– Я могу попробовать поискать его.
– Нет! – рявкнул Гиббонс. – Тебе лучше быть подальше, когда его арестуют. Будда Станционе и его веселые ребята быстро раскумекают что к чему. И, чтобы спасти твою шкуру, нам придется объявить, что ты – агент ФБР, а это будет означать конец операции «Укус акулы». Иверс хочет продолжать операцию, и на этот раз я согласен с этим остолопом.
– Но я мог бы...
– Нет, не мог бы. Сходи в кино, съезди на море, пойди потрахайся – только держись подальше от Беллза, пока мы не найдем его.
Тоцци нахмурился и подумал о Джине. Хорошо было бы потрахаться. С ней.
– Кстати, Тоц, что это за дела у тебя с сестрой Живчика? Ты что, совсем спятил?
Кровь прилила к лицу Тоцци.
– Не знаю, о чем ты.
– Черта с два ты не знаешь. Послушай меня, олух. Один-единственный раз я хочу, чтобы ты держал свои штаны застегнутыми, пока ты на задании. Почему ты всегда связываешься с неподходящими бабами?
– С Джиной Дефреско все в порядке. Она не имеет отношения к своему брату и мафии. Она добропорядочная гражданка.
– Не полощи мне мозги, Тоцци. Она состоит в кровном родстве с человеком, который связан с мафией и доносит нам на своих друзей. По-моему, этого достаточно.
– Знаешь, ты абсолютно не прав. Ты не знаешь...
– Все я знаю. Отвяжись от нее, capisce Понятно? (ит.)

?
Тоцци не ответил. Как, черт побери, Гиббонс узнал о нем и Джине? И тут он вспомнил о прикрепленном к ремню передатчике. Догерти. Этот предатель...
Гиббонс направился в кондитерский магазин.
– Что у тебя с лицом? – спросил Тоцци, только чтобы задержать его. В ушах его все еще звучали слова напарника о том, что Джина – неподходящая женщина, и он хотел, чтобы последнее слово осталось за ним.
– Зуб нарывает. Чертовски больно.
– Почему ты не идешь к зубному врачу?
Гиббонс свирепо взглянул на него.
– А когда у меня есть время ходить по врачам?
Тоцци выдержал его взгляд.
– Почему бы тебе не вырвать их все и не поставить протезы? Тогда ты сможешь просто вынимать их, если что не так.
Гиббонс посмотрел ему прямо в глаза, пожевал губами, и вдруг изо рта у него вывалились четыре верхних зуба. Тоцци испуганно отступил назад. Он и не знал, что у Гиббонса зубные протезы. Это напомнило ему кадры из одной телевизионной передачи о природе. Там челюсти акулы двигались независимо от головы. Зубы захлопываются, а рот закрывается на долю секунды позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82