Может, тогда ему повезет больше?
Лоррейн снова накрыла кастрюлю крышкой.
– Не знаю. У меня такое ощущение, что на этот раз все может быть по-другому.
– Не обольщайся. У него всегда одно и то же. Он находит новую женщину, влюбляется, любит и потом – бу-ум! - ее уже нет. Каждый раз что-нибудь да не так. Но, если ты заметила, он никогда не бывает виноват. Всегда во всем виноваты они, Вот увидишь. С Джиной будет то же самое. Если дело дойдет до этого.
– Ты так думаешь? Я не уверена. – Лоррейн перешла на шепот. – Когда он с кем-нибудь знакомится, он похож на ребенка, получившего новую игрушку. Всегда полон оптимизма. А в этот раз все не так. Он весь день хандрит.
– Он всегда изображает страдальца, когда не получает того, что хочет.
– Может, и так, но, пожалуй, я никогда не видела его в таком состоянии – таким расстроенным, отрешенным. Мне кажется, Джина его здорово зацепила. Но она не похожа на других. Мне действительно кажется, что на этот раз все по-другому.
– Да, но он Джине на дух не нужен. Поэтому он и дуется.
– Что ж, может, на этот раз ему самому придется предпринять какие-то усилия. Готова спорить, что ради Джины он на это пойдет.
Гиббонс покачал головой:
– Вряд ли. Только не Тоцци. Стоит только Джине погладить его против шерсти, и он тут же удерет искать следующую. Вот увидишь.
– Не думаю. Мне кажется, Джина – это то, что ему нужно. Такое у меня чувство. – На лице Лоррейн была тонкая хитрая улыбка.
– Иди ты. Сама не знаешь, что говоришь.
– Давай поспорим?
– На сколько?
– На сколько хочешь.
– На десять баксов.
– Договорились.
В этот момент в коридоре показался Тоцци. Брови его были нахмурены. Он уставился на окошко духовки, будто это экран телевизора. Вид у него был озадаченный. Может, он ожидал увидеть там продолжение парада? Он прошел в кухню и с тем же нахмуренным видом снял крышку с кастрюли с супом. Остановившись возле миксера с картофельным пюре, он какое-то время смотрел на него.
– Есть скоро будем? – спросил он.
– Еще чуть-чуть, – ответила Лоррейн.
– О... – Он не отрывал взгляда от пюре.
– Ты проголодался?
– Да нет... не очень.
Лоррейн с понимающим видом взглянула на Гиббонса. Тоцци всегда хотел есть.
– Индейка будет готова через полчаса. Выдержишь?
– Хм-м-м... – Казалось, Тоцци ее не слышит.
Гиббонс только покачал головой. Ну и дела.
– Посмотри, может, есть какой-нибудь футбол? – предложила Лоррейн.
– Футбол?
– Да. Должна быть какая-то игра на кубок.
– Да... Кажется...
– Так посмотри.
– Хорошо.
Тоцци еще немного поглядел на картофельное пюре, потом вернулся на диван в гостиной и начал щелкать переключателем.
Гиббонс и Лоррейн переглянулись.
– Не передумал спорить? – спросила Лоррейн.
Гиббонс уставился на затылок Тоцци на фоне зеленого футбольного поля на экране телевизора.
– Не знаю...
Когда он снова обернулся, на лице Лоррейн была та же странная улыбка.
– Хочешь, поспорим на двадцать баксов? – У нее был довольный вид.
Гиббонс потер подбородок. Теперь им овладели сомнения. Может, она и права.
– Не знаю, – сказал он. – Возможно, я передумаю.
– А как насчет сотни?
Гиббонс поморщился, коснувшись больного места. Сукин сын.
Когда он открыл глаза, Лоррейн смотрела на него, скрестив руки.
– Так спорим или нет? – спросила она. На лице у нее была широкая улыбка.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82