Он плакал, бил себя в грудь, рвал волосы, клялся
, молил, ругался, но ничто не помогало. Его отправили для решения судьбы в о
бласть.
Вот это-то дело и поступало теперь ко мне по указанию начальника управле
ния.
Безродный был у себя. Получив разрешение, я вошел в кабинет.
Ц Садитесь, товарищ Трапезников, Ц пригласил он в этим «садитесь» как б
ы напомнил, какая дистанция разделяет нас. Ц Чем могу служить?
Я объяснил.
Ц Да-да… Ц кивнул Геннадий. Ц Дело чистое, и очень жаль, что мы не успели
довести его до конца, Почему ваш Курников берет его с неохотой Ц не знаю.

Я пожал плечами. То обстоятельство, что Курников берет дело с неохотой, бы
ло для меня новостью.
Геннадий между тем снял трубку.
Ц Брагина мне!.. Товарищ Брагин? Это Безродный… Зайдите с делом Чеботарев
ского. Что? Хорошо, зайдите вдвоем.
Я понял, что Дим-Димыч счел нужным явиться вместе с работником, за которым
числилось дело.
Через минуту вошли Дим-Димыч и помощник оперуполномоченного Селиванен
ко, молодой паренек, проработавший в нашей системе не более года.
Его мобилизовали со школьной скамьи, из какого-то техникума. Это был розо
вощекий, еще не утративший гражданского облика, молодой, безусый паренек
. Мне он был известен больше как активный участник клубной самодеятельно
сти, нежели как оперработник.
Ц Вы вели дело? Ц спросил его Безродный.
Ц Так точно.
Ц Доложите его суть.
Селиваненко доложил. Выходило, что дело не стоит выеденного яйца. Я рассч
итывал, что Геннадий, по новой привычке, устроит Селиваненко разнос, но эт
ого не случилось. Возможно, помешал я. В нашей тройке я всегда занимал сред
нее положение, и со мной считались и Геннадий, и Дим-Димыч.
Ц Молодость, сударь мой, Ц проговорил Геннадий нравоучительно и в то же
время с сожалением, Ц большой недостаток.
Ц Главным образом для тех, у кого она позади, Ц не сдержался Дим-Димыч.
Селиваненко молчал. Геннадий прицелился в Дим-Димыча своими серыми прищ
уренными глазами и пренебрежительно скривил рот.
Я с любопытством ожидал, что ответит Геннадий, но он промолчал.
Промолчал, но не пропустил мимо слова Дим-Димыча, нет! Они засели глубоко.

На его рыхлом, тепличного цвета лице обозначилась какая-то злая, неумная
жестокость.
Почему же я раньше, в течение десяти прошедших лет, не замечал ничего подо
бного? Неужели Дим-Димыч прав, что Геннадия как человека удалось узнать л
ишь теперь, когда он стал так нежданно-негаданно начальником одного из о
тделов управления?
Геннадий продолжал молчать. Прошла секунда, две, пять, десять, пятнадцать.
Молчание становилось просто невежливым. Он, как это бывало с ним часто, не
находил ответа на реплики Дим-Димыча. В словесных поединках с ним Геннад
ий всегда оказывался побежденным.
Пауза затянулась. Геннадий сидел, я тоже, а Дим-Димыч и Селиваненко стояли
. Первый Ц непринужденно, хотя и вполне прилично, а второй Ц навытяжку.
Наконец Безродный сам нарушил молчание. Откинувшись на спинку кресла и,
очевидно, решив, что лучше всего никак не реагировать на остроту, он улыбн
улся по-старому, вздохнул и сказал:
Ц Да… Вот она, молодость… Молодо-зелено… А ведь надо учиться, дорогой мо
й друг. Ц Он обращался к Селиваненко. Ц Чтобы стать настоящим чекистом
и разбираться без ошибок в человеческой душе, надо много учиться.
Понимаете?
Ц Так точно! Ц заученно ответил Селиваненко.
Ц И вам все карты в руки, Ц продолжал Геннадий. Ц Для вас все условия.
Было бы только желание. А вот старым чекистам, да вот хотя бы мне, ни услови
й, ни времени не было для ученья. А работали. Да как работали! Какие дела вер
шили! А какие чекисты были раньше, орлы!
Ц Раньше, видимо, не было и таких, как теперь, начальников, Ц пустил стрел
у Дим-Димыч.
Я закусил губу.
Ц Это каких же? Ц переспросил Геннадий. Ц Никуда не годных, что ли?
Ц Этого я не сказал, Ц ответил Дим-Димыч. Ц Я сказал: таких, как теперь.
Ц Пожалуй, да. Таких не было. Мой первый начальник, к вашему сведению, това
рищ Селиваненко, мог ставить на документах только свою подпись, а его рез
олюции мы писали под диктовку. Но мы учились у него работать, а он учился у
нас.
Ц Последнее невредно и теперь, товарищ старший лейтенант, Ц заметил Ди
м-Димыч.
Геннадий неопределенно кивнул и продолжал, обращаясь к Селиваненко:
Ц Вы не раскусили Чеботаревского. Это не дела, а находка! Клад! И этот клад
, благодаря вашей недальнозоркости, мы отдаем в другой отдел. Вас ожидала
слава, хорошая слава, а вы предпочли конфуз.
Ц Слава, товарищ старший лейтенант, Ц вновь заговорил Дим-Димыч, Ц тов
ар невыгодный: стоит дорого, сохраняется плохо.
Ц Не особенно умно, товарищ Брагин, Ц огрызнулся Геннадий. Ц Скорее, да
же глупо.
Ц Возможно, спорить не стану, Ц невозмутимо произнес Дим-Димыч? Ц Это н
е мои слова. Они принадлежат Бальзаку, которого, как мне помнится, никто ещ
е не причислял к глупцам.
Безродный потискал рукой свой подбородок и, нахмурившись, сказал:
Ц Идите, товарищ Селиваненко! Дело оставьте Ц и идите!
Селиваненко повернулся через левое плечо и вышел.
Геннадий встал из-за стола, прошел до закрытой двери, нажал на нее ладонью
, хотя нужды в этом никакой не было, и, обернувшись к Дим-Димычу, обратился н
еожиданно на «ты»:
Ц Я никогда не говорил тебе, Брагин, хотя давно собирался сказать, что ду
мать надо головой.
Ц А ты разве пытался думать другим местом? Ц съязвил Дим-Димыч.
Ц А голова у тебя не всегда хорошо варит. И я ею не особенно доволен.
На данном отрезке времени особенно.
Дим-Димыч метнул в меня насмешливый взгляд и ответил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25