По периметру огромного колодца расположились, словно шляпки гигантских поганок, крытые сводчатые здания, побольше и поменьше, служившие укрытиями. Возле самых больших укрытий в загонах стояли лошади и верблюды. Келес предположил, что во время бурь их тоже заводят внутрь.
Укрытия явно были построены из грязи и соломы, но укреплены по поверхности плоскими серыми камнями.
— Что это за камни, Боросан?
— Камни добывают ниже, в колодце. Они содержат примесь таумстона и впитывают магию. После шторма люди выламывают эти камни и продают их. Но это таумстон очень низкого качества, и он мало на что годится.
Он слегка пришпорил лошадь.
— Вперёд. У меня есть друзья на нижних уровнях. Мы отведём лошадей в конюшню, и они примут нас.
Моравен подал голос.
— Нижние уровни — лучшие?
Боросан кивнул.
— Во время бурь магия переливается через край запруды, но редко заполняет Колодец полностью. Нужно избегать ливней во время шторма, и лучше всего находиться как можно глубже. Опаслиноти, что бы вы о нем ни думали, вполне безопасное место.
Кирас, подъехавший к многочисленным следам, ведущим к городу, покачал головой.
— Не думаю, что так будет и на этот раз, Мастер Грист.
Моравен нахмурился.
— Что такое, Кирас?
— Эти следы ведут к самому большому укрытию. И я знаю, чьи это следы. — Кирас положил руку на рукоять меча. — Каким-то образом разбойники опередили нас.
Глава сорок восьмая

Двадцать седьмой день Месяца Тигра года Крысы.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Токайан.
Каксиан.
Джориму удалось убедить воина в золотой маске подождать, пока они отправят лодку за капитаном Грист. Тот, казалось, понял, что означает слово «капитан». Джорим отправил на «Волка Бури» лейтенанта Линор. Оставшиеся солдаты окружили «Лунного Дракона» и заняли оборонительные позиции, бросая подозрительные взгляды в сторону леса.
Джорим остался на берегу с великаном. Хотя тот и ответил без запинки на приветствие Джорима, его знание языка Наленира было отрывочным. Он представился как Зихуа и, по просьбе Джорима, начал называть наиболее общеупотребительные слова на своём языке. Джорим быстро узнал, что племя Зихуа называло себя «Аменцутль», весь их народ — «Каксиан», а он сам прибыл с южных границ, из Токайана. Команду «Лунного Дракона» отвели туда ради их же безопасности, — так как было известно, что поблизости бродят лазутчики вражеского племени Мозойан.
Джорим постепенно начинал разбираться в их языке. Суффикс «йан», к примеру, означал принадлежность к какому-то месту. Племя Мозойан происходило извне, — они были так же чужды этому народу, как турасиндцы — народам Империи. Джориму понравилось, что язык Аменцутль подчинялся определённому порядку. Это означало, что его будет проще выучить.
Не прошло и часа, как капитан выбралась на берег, а с ней — Йезол и Шимик, а также ботаник «Волка Бури». Зихуа поприветствовал её и разрешил оставить солдат на берегу. Он возглавил их небольшой отряд, и они двинулись вглубь леса. Зихуа, обратившись к Джориму, сказал, что они, без сомнения, могут не бояться шпионов Мозойян с такой хорошей охраной. Он взмахнул рукой, и из-за деревьев выступило около полудюжины молодых мужчин и женщин. Зихуа приказал им оставаться на берегу, якобы для того, чтобы «помочь» солдатам в случае надобности. Но обе стороны понимали, что эти люди — заложники безопасности прибывших с «Волка Бури».
Зихуа во все глаза глядел на Шимика, но, когда фенн поднял лапы и Йезол подхватил его на руки, словно ребёнка, недоверчивая озабоченность гиганта заметно ослабла. Он уводил Джорима, Энейду и Йезола все дальше в лес. Они сделали не более полудюжины шагов, и берег пропал. Они очутились в зелёном полумраке. К ним постепенно присоединялись все новые воины. Тропинка вилась между стволами огромных деревьев; золотистые мартышки и какие-то другие, более мелкие, обезьянки пронзительно кричали, прячась в густых кронах; спустившись вниз, чтобы посмотреть на путников, они снова мчались наверх, без умолку стрекоча.
Джорим и Энейда молчали, но мысленно Джорим вторил Йезолу, без конца бормотавшему: «О, боги, о, боги!». Эти слова слетали с его губ так часто, что вскоре Шимик принялся нараспев произносить: «Обо-гибо-гибо!». Фенн принялся точно так же подражать и голосам обезьян, — достаточно громко для того, чтобы их мохнатые преследователи смолкли и удивлённо склонили головы набок, услышав крики Шимика.
Джорим находил, что эти джунгли изумительны. Здесь было полно растений и животных, которых он нигде прежде не встречал. Он был более чем уверен, что ему не хватило бы и года, чтобы изучить хоть малую толику этого поразительного разнообразия. Ему попалось на глаза уже не меньше дюжины разновидностей ярко окрашенных цветов лиан, растущих на деревьях. Их воздушные корни свешивались с веток. Наличие мартышек, равно как и следы небольших оленей и других зверей на тропинке, свидетельствовало о том, что здесь должны водиться и более крупные хищники, но пока Джорим не видел ни одного. Он почувствовал укол страха, подумав об опасности; впрочем, его несколько обнадёживало то, что Зихуа и его соплеменники не слишком беспокоились, что скрывается в окружавших тропу зарослях.
Тропа шла вдоль реки. Джорим прикинул и сделал вывод, что они прошли примерно три мили точно на восток, пока река не повернула на юг, огибая холм. Из-за деревьев трудно было понять, насколько высок этот холм; тропа постепенно становилась шире по мере того, как они поднимались выше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169