Я делал вид, что нападаю, потом отступал.Его движения были широкими, небрежными. Мой клинок встретил удар, парировал его и скользнул вдоль его шпаги. Он отпрянул, потому что я едва не уколол его в плечо. Он стал кружить, во взгляде было удивление. Я показал себя, показал, чего я стою. Теперь он станет осторожнее. Но Гомес продолжал атаковать, размахивая шпагой, и я отступил. Он сделал выпад, нетерпеливо, однако я уловил его движение и вовремя предупредил, нанеся удар снизу — быстро и сильно.Не знаю, была ли повреждена его кольчуга, или я сумел пробить ее, но я сразу почувствовал, что острие моей шпаги сильно и глубоко вошло в тело. Я сделал режущее движение влево и выдернул шпагу. Хлынула кровь.Его лицо ужаснуло меня. Оно вдруг покрылось пятнами, потом пожелтело. Мой противник пытался сохранить равновесие, даже сделал выпад, но координация нарушилась, и я снова нанес удар, на этот раз в горло. Повернув шпагу, я сделал резкое движение влево и располосовал ему шею. Он выронил оружие, попытался что-то сказать, но упал лицом вниз.И тут раздались ликующие вопли. Я оглянулся и увидел, что мы окружены по меньшей мере полусотней индейцев, верхом, которые с интересом следили за схваткой.Из-за деревьев вышел Кеокотаа, подошел ко мне и представил:— Это юты. Поговори с ними хорошо.Я отсалютовал им шпагой, потом низко поклонился.Кеокотаа направился к ним, начал что-то объяснять. Они слушали и смотрели, потому что он дополнял свою речь знаками.Их вождь долго внимал, а потом поднял руку и что-то произнес.— Он говорит, что ты хороший воин, — перевел Кеокотаа. — Предложи им подарки. Скажи, что мы пришли на их землю как друзья. Что мы будем рады, если они станут приходить к нам торговать, что мы принесли им дары и что хотели бы остаться в этом маленьком уголке их земли и помогать им бороться с их врагами, команчами.Я сказал, Кеокотаа перевел. Воин тоже что-то ответил. Кеокотаа пояснил:— Он хочет видеть твои дары. Он также верит, что ты — друг. Ему понравилось, как ты сражался.Я обтер шпагу и вернул ее Диего, который в это время разговаривал с людьми Гомеса. Подобрав с земли шпагу Гомеса, я тщательно обтер и ее, а потом с поклоном подал вождю ютов.Он принял ее с серьезным видом, а я сказал:— Я, твой друг, дарю тебе эту шпагу для того, чтобы ты применил ее против своих врагов. Твои друзья — мои друзья. Твои враги — мои враги.Снова поклонившись, я сделал два шага назад, затем повернулся и пошел к воротам. Пора было продемонстрировать им мою магию. За воротами, ожидая меня, стоял Пайзано.— Еды, Ичакоми! Мы должны накормить наших новых друзей!Пайзано вышел из ворот — огромный, массивный зверь, — и я услышал изумленные возгласы. Я спокойно подобрал уздечку и уселся в седло. Медленно, с торжественным выражением лица я проехал верхом на Пайзано по площадке перед воротами под благоговейные и удивленные возгласы. Снова сделав приветственный жест, я направил Пайзано к воротам, откуда уже выходили наши женщины, вынося подносы с едой.Я хорошо знал, что первая встреча, первое впечатление определяют многое в дальнейшем. Они видели, как я победил в бою, как я ехал верхом на бизоне, что было для них великим колдовством, но теперь следовало переходить к более земным вещам.Я пригласил вождя и нескольких старейшин сесть на бревно, лежавшее у ворот, и предупредил о том, чтобы никто не ходил по траве. Затем вынес несколько кусков красного ситца, дюжину ножей и дюжину топориков. Юты жадно разглядывали то, что в то время считалось у них настоящим сокровищем.Ценность всех вещей определяется их нехваткой. При другой ситуации мой дар, возможно, ничего бы не стоил. То, что я им предложил, для них значило очень много, потому что им негде было взять изделия из металла.Подруга Кеокотаа и женщина понка поставили перед нашими гостями угощение, и они приступили к трапезе.Вдруг из ворот вышли два индейца начи с факелами в руках. Они остановились, и все посмотрели на них. Затем медленно, двигаясь с изяществом и достоинством, между ними появилась Ичакоми Ишайя.Не глядя ни влево, ни вправо, она прошла на открытое место перед вождями, и только тогда я заметил, что там кто-то поставил одну из наших скамеек, покрыв ее шкурой бизона.Она села, а индейцы с факелами встали по обе стороны от нее. Ичакоми долго молчала, приковав к себе всеобщее внимание.Затем она произнесла:— Я Ичакоми Ишайя, Дочь Солнца, жрица Вечного Огня. — Она снова замолчала, и я медленно досчитал до пяти, когда жена моя продолжила: — Я иду с этим человеком, это Джубал Сэкетт, Ни'квана, мастер магии! Глава 40 Никогда я еще так не гордился своей женой, как в тот момент. Индейцы, как и многие из нас, очень любят церемонии. К тому же никто из них не сомневался теперь, что Ичакоми — любимая женщина.Кеокотаа, хорошо знавший язык ютов, похожий на язык известных ему племен, перевел гостям слова Ичакоми и объяснил им, кто она.— В пещере, — сказал он, указывая на место недалеко от нашего форта, — живет Огонь, который горит всегда. Она его хранительница, его жрица. Он, — Кеокотаа указал на меня, — взял Огонь с неба. Это — дар Солнца. Я сам видел все.— И я! — сказал один из индейцев с факелом.— И я! — повторил другой.Диего пододвинулся ко мне.— Она великолепна! — прошептал он. — Она сразила их всех!Я смотрел на Ичакоми с благоговением. Эта красавица, эта богиня — неужели она моя? Она красива, да, но как умна и сообразительна! Коми вышла к гостям как раз в нужный момент, и они никогда не забудут ее.«И для того, чтобы произвести такой эффект, ей не потребовалось ездить верхом на бизоне», — подумал я и улыбнулся про себя.Картина появления Ичакоми перед ютами еще долго стояла перед моими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96