Опустившись на колени, он помолился Мистре, а затем присел на плоский камень около небольшого озерца. Почти тут же его магическая защита замерцала. Что-то невидимое – без сомнения, эльф – коснулось ее, пытаясь выяснить, кто он такой. Эл встал, оглядывая сумрачный лес, – деревья с тенистыми вершинами и голубоватой листвой теснились вокруг пригорка.
– Рад нашей встрече! – приветливо крикнул он и опять присел на камень.
В затянувшейся тишине Эльминстер терпеливо ждал. Наконец эльф в коричневато-зеленом одеянии молча выступил из мрака под деревьями, в руке он держал лук. Его лицо было спокойно, но глаза отнюдь не дружелюбны.
– Верховные Чародеи не приветствуются здесь, – сказал он, доставая стрелу.
Эльминстер не шевельнулся.
– Да, я – маг, но не Верховный Чародей, – спокойно ответил он.
Эльф не опустил оружие.
– Кто еще может знать об этом месте?
Пока он говорил, еще семь эльфийских лучников выступили из-под деревьев и окружили пригорок. Наконечники их нацеленных стрел испускали голубоватое сияние, – слишком много магии, даже для самой сильной защиты.
– Я жил здесь больше года, – ответил Эл, – и учился магии.
Взгляд серебристых глаз застыл.
– Это не так, – последовал быстрый ответ. – Говори правду, человек, если хочешь остаться в живых!
– Но я жил здесь, как я уже сказал, и, более того, шестеро эльфов поклялись, что будут помогать мне, когда и если я попытаюсь уничтожить Верховных Чародеев.
Эльф прищурил глаза:
– Да, я клялся в такой помощи, но женщине, а не мужчине.
– Я и есть та женщина, – твердо сказал Эльминстер, продолжая все так же сидеть на камне посреди веселого смеха, который последовал за его словами. Он спокойно оглядел насмешливые лица. – Ваша магия могущественнее, чем у большинства чародеев, так неужели вы не верите, что можно по своему желанию менять обличье?
Эльфийские глаза замерцали.
– Не то чтобы нельзя… но зачем? – последовал ответ. – Люди никогда не делают такое дольше чем на одну ночь, чтобы повеселиться или чтобы выбраться из какой-нибудь безвыходной ситуации. Это не в их природе: владеть собой так долго.
Эльминстер медленно развел пустыми руками:
– Скажите Браэру – Баэритрину, – что теперь я сильнее, чем тогда… и узнал еще несколько новых заклинаний.
Глаза эльфа снова замерцали, он повернул голову.
– Пойди, – сказал он одному из лучников, – и приведи сюда Баэритрина. Если этот человек тот, за кого себя выдает, то Баэритрин сумеет распознать это, а заодно и расскажет нам все, что следует о нем знать.
Лучник повернулся и скользнул в полумрак под деревьями, усеянный шляпками грибов. Эл кивнул и стал внимательно разглядывать кристально чистое озерцо. На миг ему показалось, что на него оттуда смотрят задумчивые глаза… но нет, наверное, только показалось. Эльминстер спокойно сидел, не обращая внимания на стрелы, нацеленные на него, пока его магическая защита не замерцала снова. Убрав ее, он тут же почувствовал, как кто-то легко, словно пером, коснулся его сознания. Затем связь оборвалась, и из-под деревьев вышел Браэр. Он ничуть не изменился со времени их последней встречи.
– Похоже, Элмара, время кое-что изменило в тебе, – сдержанно сказал он.
– Браэр! – Эл вскочил на ноги и бросился вниз по склону, чтобы обнять своего старого учителя.
Тот поцеловал его, словно Эльминстер все еще оставался девушкой, а затем, выскользнув из объятий, сказал:
– Полегче, принц! Эльфы гораздо изящнее – и деликатнее, – чем люди.
Они рассмеялись, и наблюдавшие за ними эльфы опустили луки. Браэр проницательно взглянул в глаза Эльминстеру… и кивнул, словно что-то прочитал там:
– Ты пришел просить нашей помощи в борьбе против Верховных Чародеев. Садись и рассказывай.
Когда они вернулись к камню, Эльминстер обнаружил, что их окружает дюжина молчаливых эльфов. Он оглядел их, но никто не улыбнулся ему в ответ. Эл глубоко вздохнул.
– Хорошо, – начал он… но больше не сказал ни слова.
Эльф, который вышел к нему первым, поднял руку:
– Прежде всего помни, принц, что Браэр и мы, кто клялся тебе, должны держать свое слово и выполнить все, о чем ты нас попросишь. Нам очень не хотелось бы рисковать другими представителями нашего народа. Вне леса эльфов очень легко убить, и, когда мы умираем, наш народ становится еще более малочисленным в этой части Фэйруна. Люди – даже маги – размножаются, как сорняки весной. Эльфы же – редчайшие цветы… и поэтому наиболее ценные. Не надо ожидать от нас марширующую армию или дюжину эльфийских архимагов, летящих у твоего плеча.
Эльминстер кивнул и посмотрел на Баэритрина:
– Что скажешь, Браэр?
Его старый наставник склонил голову:
– Мне бы не хотелось предпринимать марш-бросок на Хастарл днем и под открытым небом, чтобы к нам со всех сторон спешили полчища наездников и Верховных Чародеев на драконах… это не наш стиль войны. Что ты об этом думаешь?
– Я бы предложил вам прикрывать людей – в основном меня, еще одного мага и несколько рыцарей и уличных воров Хастарла – от смертоносных заклинаний Верховных Чародеев… ну и, может, немного разыскивающей магии и той, что передает слова на расстоянии. Прикрывайте нас, а мы будем сражаться.
– Насколько вы сильны? – спросил один из лучников. – Верховных Чародеев много. Было бы настоящим безрассудством помогать вам во время атаки на Аталгард только для того, чтобы обнаружить, что нас со всех сторон окружают разгневанные чародеи, а мы в состоянии справиться не более чем с одним-двумя… Мы все просто погибнем.
– Не так давно я уничтожил архимага, правившего Калишаром, – спокойно ответил ему Эл.
– Мы слышали несколько версий истории, как он встретил свой конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138