Последнее время ей приходилось нелегко: помимо своих многочисленных публичных выступлений на Земле, она взяла на себя значительную часть работы Аджелы, чтобы та как можно больше времени проводила с Тамом, доживавшим последние дни.
По крайней мере, подумал Хэл, надо сначала выслушать то, о чем они собирались ему сообщить, а уже потом объявить о своем решении.
– Расскажите мне о них, – попросил он. Аджела взяла бумагу со стоявшего перед ней стола:
– Это данные, собранные со всей планеты, – и начала читать: «…производство продовольствия возросло в целом на восемь процентов (несмотря на все отчаянные жалобы, что из-за фазового щита сельскохозяйственные регионы не получают необходимое количество солнечного света), „производство металлов выросло на одиннадцать процентов. А металлов, непосредственно требующихся для сооружения космических кораблей, – на восемнадцать процентов. Один военный корабль – полностью оборудованный, оснащенный вооружением, – готов в среднем за три с половиной дня, включая летные испытания и набор в тренировочные лагеря для подготовки космических экипажей, – послушай, Хэл, – возрос на шестьдесят три процента! Выпуск полностью обученных, но еще не имеющих опыта экипажей – на одиннадцать процентов…“
Она продолжала читать. Хэл заметил, что Рух не спускает с нее глаз, он сидел, слушая Аджелу и рассматривая обеих женщин. Темно-оливковое лицо Рух под шапкой аккуратно уложенных коротких черных волос, словно сияло каким-то внутренним светом.
Этот свет Хэл видел на ее лице всегда – с тех пор как он впервые встретил Рух на Гармонии в партизанском отряде, который она возглавляла. Но теперь этот свет, казалось, стал ярче, потому что она все еще не окрепла после долгих пыток, побывав в руках Эмита Барбеджа. Тогда он был офицером милиции на Гармонии, теперь же – ирония судьбы – самый верный ученик и защитник.
Широкое алое одеяние с длинными рукавами и глубоким вырезом не скрывало ее худобы. Рух шевельнулась, и на ее тонкой шее сверкнул медальон – диск из серого гармонийского гранита с вырезанным на нем крестом – пожалуй, единственное украшение, которое Хэл когда-либо на ней видел. Его блеск напоминал блеск темных глаз Рух.
Под этими глазами не было кругов, и лицо не выглядело изможденным.
Что касается Аджелы то ее высокий пост, а также постепенное и неотвратимое приближение смерти старика, которого она любила больше, чем кого бы то ни было, уже начинали сказываться на ней.
Почему-то она изменила своему стилю. Хотя Аджела принадлежала к экзотам, последние несколько месяцев она одевалась ярко и даже кокетливо. Вот и сейчас на ней был коричневый парчовый жакет, шелковые золотистого цвета блуза и брюки. Ожерелье она не носила, но в ушах отливали мягким блеском янтарные серьги, а на среднем пальце правой руки сияло кольцо с большим, не правильной формы янтарем. Мысли Хэла блуждали. Он попробовал снова прислушаться к тому, что говорила Аджела, но безуспешно… определенно, никто, кроме Аджелы не мог по одежде настолько отличаться от Рух, – за исключением Аманды. Хэл поспешно прогнал от себя мысль об Аманде.
Аджела все еще выглядела молодо. Такой она была и одиннадцать лет назад, когда он впервые встретил ее здесь, в Энциклопедии.
Но Хэл заметил в ее взгляде напряженность, которой не было в глазах у Рух. Он знал ее очень хорошо и понял, как трудно ей скрыть отчаяние, причиной которого было неотвратимое приближение смерти Тама.
До появления в Энциклопедии Аджела жила на Маре, одном из двух экзотских миров, и, разумеется, ей было известно одно из утверждений философии экзотов: смерть с развитием человечества сделается предметом свободного выбора. Размышляя об экзотах, он снова вспомнил Аманду… и почти что с яростью прогнал мысль о ней из своего сознания.
С двенадцати лет, по воле ее родителей, Аджела находилась здесь, ее восхищала сама идея Энциклопедии, строительство которой в значительной степени финансировали экзоты. Со временем она заняла пост заместителя директора при Таме Олине; и влюбилась в него, хотя он уже был настолько стар, что мог бы быть ее прадедом.
Вдруг Хэл осознал, что Аджела умолкла и они с Рух пристально смотрят на него. Очевидно, его о чем-то спросили.
– Извини, – сказал он; и его голос из-за внимательных, ждущих взглядов женщин прозвучал более резко, чем он того хотел, – я не расслышал вопрос.
Аджела, казалось, чуть-чуть нахмурилась – или взгляд ее карих глаз стал слегка озадаченным.
– Хэл, – скажи мне, с тобой все в порядке?
Озабоченность отразилась и на лице Рух.
– Я чувствую себя прекрасно, – ответил он. – Просто я не слушал достаточно внимательно, вот и все. О чем ты меня только что спрашивала?
– Я говорила, – ответила Аджела, – что мы собирались обсудить это с одним из дорсайских командиров, Но раз ты появился здесь, мы решили поинтересоваться твоим мнением. Как ты только что слышал, ситуация на Земле несколько изменилась. Как ты думаешь, если все и дальше пойдет таким путем, то есть появятся новые корабли с подготовленными экипажами для них, сможем ли создать мы достаточно большой флот? И если это так, то сколько времени для этого потребуется? Сможем мы достигнуть равенства сил с Молодыми Мирами прежде, чем они попытаются прорвать щита?
– По этому поводу я могу только предполагать, – ответил он.
Аджелу, похоже, этот ответ разочаровал. Но не Рух.
– Мы думали, что… – начала Аджела, – ты ведь сказал нам, что изначально был Доналом Гримом…
– Прости, – Хэл покачал головой. – Только вы двое – и еще Аманда, знаете о том, что в прошлом столетии я был первым Доналом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122