Хэл, Амид и Старик ждали.
– Впрочем, кое-что еще, – продолжил Калас. – Я не думал о этом, пока ты не сказал мне о решениях; но друзья склонны держаться вместе; а взводные и отделенные обычно позволяют им это делать. Потому что сержантам тогда с ними легче. Это означает, что почти наверняка в большинстве этих групп по крайней мере двое дружат. Это означает, что они держатся вместе и остальным приходится волей-неволей под них подстраиваться. И означает также, что один из этих двоих вроде старшего. Так что в итоге скорее всего получается, что один человек из каждой четверки принимает решения за остальных троих – всякий раз, когда есть что решать. Я не знаю, насколько все, что я сказал, вам поможет но возможно тебе, Друг, какая-то польза от моих слов будет.
Хэл, помедлив, кивнул.
– Это может пригодиться.
– Пригодиться для чего? – резко спросил Амид и сразу вернулся к своему обычному мягкому тону. – Извини. Похоже было, что я раздражен? Я этого не хотел. Просто позади были долгая ночь и долгий день…
– Ты не казался раздраженным, – покачал головой Хэл. – А если отвечать на твой вопрос, то в их сегодняшнем рассосредоточении я увидел что-то, меня обеспокоившее. Только я не могу определить, что именно. У меня есть своя собственная система для определения причин и следствий, которая обычно помогает в таких случаях, но сейчас, похоже, ей для работы недостает информации. Завтра, когда они по-настоящему начнут поиск, я смогу что-то понять лучше.
Наружная дверь с резким звуком открылась, и вошла Онет; ее сопровождали двое мужчин в больших белых кухонных фартуках – дежурные в столовых. Все трое несли подносы, нагруженные тарелками, покрытыми салфетками. Амид вскочил на ноги и моментально убрал карту со стола.
Трое вошедших поставили подносы на стол и начали разгружать их.
– Вы ничего не ели целый день, – сказал Амид. – Я попросил Онет принести еду, как только вы появитесь здесь. Может быть, Артура мне и не удастся заставить, но убедиться, что накормлены остальные из вас, я могу.
Вид и запах пищи заставил Хэла осознать, насколько он оказался голоден.
– Спасибо, – сказал он, пододвигая к столу свой стул. Старик и Калас присоединились к нему.
После того как они поели, а остальные ушли, Хэл по просьбе Амида задержался.
– Я тревожусь по поводу Артура, – вздохнул Амид. – Он не ест. Я думаю, что он, скорее всего, и не спит. Он ведет себя совершенно обычно; но я знаю его достаточно хорошо, чтобы понимать, насколько он терзается из-за того, что Сее находится там, внизу, с этими солдатами. Видишь ли, он чувствует себя ответственным за это.
– Да, – сказал Хэл, – это на него похоже.
– Он боится, что если солдаты поймают ее, то решат, что она одна из нас, и попытаются заставить ее сказать, где мы находимся.
– Да, – согласился Хэл, – Артур прав.
– Так что если они станут угрожать ей пытками, чтобы заставить говорить, у нее не будет другого выбора, кроме как сказать им. А когда они найдут, что отверстие закрыто камнем, то могут подумать, что она лжет ив действительности ничего не знает. Тогда они убьют ее. С другой стороны, мы не можем оставлять проход открытым, так что в каком-то смысле мы – и он – окажемся ответственными за ее смерть, а она еще только девочка.
– Никогда не пытайся предсказать, как человек поведет себя под пыткой, – произнес Хэл. – Здесь вопрос не только в силе воли. Даже он сам этого заранее не знает. Самый храбрый может сломаться; а люди, от которых ты бы этого не ожидал, умрут, не проронив ни слова. Она может вообще отказаться говорить.
– Но тогда они замучают ее до смерти, пытаясь вынудить к этому! – Амид содрогнулся. – Мы не можем такого допустить!
– Можете. Вы должны – если нет никакого способа избежать этого, – сказал Хэл. – Ее не спасет, если понапрасну погибнут все остальные члены Гильдии. Но если вы станете постоянно думать о том, в каком ужасном положении может оказаться Сее, то рано или поздно ты – или Артур, или кто-либо еще – попытаетесь предпринять что-нибудь, совершенно не имеющее шансов на успех; и в результате все вы попадете в лапы солдат.
– Даже если бы мы могли… – начал Амид. – Даже если бы мы согласились принести ее в жертву, Артур никогда не пошел бы на это. Никогда!
– Тогда заприте его, – сказал Хэл, – пока солдаты не уйдут.
– Мы не можем сделать это!
– Он наверняка возненавидет вас за это, – сказал Хэл. – Но это, возможно, самое лучшее, что вы в состоянии для него сделать.
– Я поговорю с ним, – сказал Амид. – Если он сможет убедить остальных в том, что Сее не угрожает опасность…
– Ты же сам знаешь, что это не совсем так – даже если ему и удастся убедить в этом других, – покачал головой Хэл. – Почти все члены вашей Гильдии – экзоты. Они слишком склонны к сопереживанию, чтобы их могло одурачить его притворное безразличие. В действительности же, долг Артура в том, чтобы осознать, что Сее может погибнуть; и своим примером добиться того, чтобы и остальные также это осознали. А что-либо меньшее здесь не подействует. И более того, окажется морально неприемлемым.
– Неприемлемым? – Амид, похоже, был потрясен.
– Да, – сказал Хэл, – потому что тогда вы позволите ситуации, которой вы не можете управлять, выбить ваших людей из колеи как раз в то время, когда их дух должен быть особенно крепким, а мысли – ясными. Я обещаю тебе, что если увижу надежду сделать хоть что-нибудь для Сее, то дам тебе об этом знать; и если это окажется наилучшим выходом из положения, то сделаю это сам. Но до тех пор, пока не возникнет реальный шанс ей помочь, необходимо сделать две вещи. Во-первых, члены Гильдии должны принять неизбежность того, что произойдет с Сее – а также то, что при нынешнем положении дел они не смогут никак на это повлиять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122