Кемиан осторожно перевернул Кит-Канала лицом вверх. К его удивлению и ужасу, карие глаза Пророка были широко открыты и глядели в никуда. На какое-то кошмарное мгновение лорду Амброделю показалось, что глава Квалинести мертв.
– Он дышит, господин, – с неимоверным облегчением вымолвил один из воинов.
Веки Кит-Канана опустились, затрепетали, затем глаза резко открылись и он вздохнул.
– Великий Пророк, – осторожно начал Кемиан, – ты в порядке?
Последовала пауза, во время которой Пророк быстро осматривал окружающее. Наконец он хрипло произнес:
– Да, насколько можно быть в порядке, когда тебя едва не убило молнией.
Двое воинов поддержали поднимавшегося на ноги Кит-Канана. Взгляд его устремился к расколотым молнией остаткам валуна. Словно обращаясь к самому себе, Пророк негромко произнес:
– В этом мире действует какая-то древняя сила, не связанная с теми богами, что известны нам. Жрецы и волшебники не в силах ничего понять, и все же…
Над головами эльфов что-то прошелестело, они вздрогнули – нервы у всех были на пределе. Тишину осиновой рощи нарушил резкий крик, и Кит-Канан рассмеялся.
– Ворона! Да мы с вами просто отряд бесстрашных рыцарей – чуть сердца не разорвались от страха перед черной птицей! – вымолвил он.
В животе у Пророка громко заурчало, и он потер его. Его одежда была испещрена дырами, прожженными осколками раскаленной скалы.
– Ну, все, я умираю с голоду. Пойдемте домой.
Пророк Солнца бодрым шагом двинулся вперед. Лорд Амбродель и его воины строем последовали за Кит-Кананом и проводили его до дома Пророка, где их ждали тепло очага и сытный ужин.

Цитадель Мира

В разреженном воздухе гор Харолис пылающее солнце давало мало тепла. Ослепительный диск освещал двадцать тысяч рабочих, которые прямо в скале высекали крепость Пакс Таркас. Гномы, эльфы и люди бок о бок работали над великим сооружением. Большинство из них были свободными ремесленниками – резчиками по камню, каменотесами, мастеровыми. Из двадцати тысяч лишь две тысячи составляли заключенные. Осужденные, обладавшие полезными навыками, работали вместе со своими свободными товарищами, и работали усердно. Пророк Солнца заключил с ними сделку: если осужденные будут выполнять свои обязанности и не доставлять неприятностей, срок заключения сократится в два раза. Уж лучше работать в Пакс Таркасе на свежем воздухе, чем долгие годы томиться в подземельях башен.
Однако не всем заключенным настолько повезло. Некоторые были просто ни на что не годны, и Фельдрин Полевой Шпат, гном, руководивший строительством крепости, собрал всех ленивых, упрямых, злобных каторжников в одну бригаду, получившую название «ворчуны». Они занимались исключительно тяжелой работой. Это была единственная бригада в Пакс Таркасе, которую закрывали на ночь в бараке и за которой тщательно наблюдали в течение дня. Принца Ульвиана определили именно в бригаду «ворчунов». Он ничего не умел делать – ни тесать камень, ни класть кирпичи, и Пророк приказал обращаться с ним как с рабом. Это означало, что он должен был занять место среди других негодяев банды «ворчунов» и заниматься перетаскиванием огромных каменных блоков из карьера к строительной площадке.
Единственная встреча Ульвиана с Фельдрином прошла не слишком гладко. Принц, закованный в цепи, облаченный в зеленую с коричневым кожаную одежду лесника, последовал за Меритом в холщовую палатку, где жил руководитель строительства. Гном вышел встречать их, отложив охапку свитков, испещренных линиями и цифрами. Это были планы крепости.
– Сними с него цепи! – громовым голосом приказал Фельдрин.
Не говоря ни слова, Мерит раскрыл наручники Ульвиана. Тот засопел и небрежно поблагодарил гнома.
– Прибереги свою благодарность для кого-нибудь другого, – ответил Фельдрин. В его густой черной бороде были щедро рассыпаны серебряные нити, а после длительного пребывания на вершинах гор Харолис лицо и руки сильно загорели. Уперев тяжелые, словно булыжники, кулаки в широкие бока, гном вперил в принца взгляд своих голубых глаз.
– Цепи здесь не нужны. До ближайшего поселения многие мили, горы пустынны, воды нет. Ты будешь тяжело работать. Если попытаешься сбежать, то погибнешь от голода и жажды, – мрачно объяснил гном. – Если, конечно, до тех пор тебя не найдут сторожа. Тебе ясно?
Ульвиан посмотрел по сторонам и ничего не сказал. Фельдрин проорал:
– Тебе ясно?
Принц вздрогнул и торопливо кивнул.
– Отлично.
Гном зачислил Ульвиана в отряд «ворчунов», и дюжий бородатый человек явился, чтобы проводить принца в его новое жилище.
Когда они ушли, Мерит поник.
– Должен признаться, мастер Фельдрин, я ужасно устал, – вздохнул он. – Уже десять дней принц находится под моей охраной, и за это время не было мне ни минуты покоя!
– Отчего же, лейтенант? С виду он не так уж опасен.
Фельдрин замешкался, собирая свои свитки. Мерит склонился, чтобы помочь ему.
– Не страх мешал мне спать, – признался воин, – а непрестанная болтовня принца! Клянусь святым Мантисом, этот парень может говорить без остановки. Он пытался подружиться со мной, склонить меня на свою сторону, чтобы я не доставлял его к тебе. Когда он захочет, то может быть приятным собеседником, и к тому же он неглуп и способен доставить тебе неприятности.
Фельдрин резко откинул полог, закрывавший вход в его хижину.
– О, сомневаюсь, мастер Меритинос. Несколько дней принц потаскает каменные глыбы – и согнет шею.
Мерит нырнул в низкий дверной проем и вошел в хижину. Несмотря на то, что стены и крыша дома Фельдрина были холщовые, рама и пол сделаны были из дерева, а такое жилище прочнее палатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95