Прошло несколько часов, и принц Ульвиан, подскочив, проснулся.
– Кто здесь? – воскликнул он. – Кто меня зовет?
Он оглянулся. Солнце висело низко на западе, и в его оранжевых лучах он заметил неподалеку кендера. Руфус, свернувшись в клубочек, мгновенно уснул и издавал необыкновенный писклявый храп. Остальные тоже еще спали. Над лагерем, словно облако зла, проносился дым от погребального костра. Ульвиан поморщился от его запаха и удивился, как это они смогли уснуть в таком отвратительном месте.
Принц снова услышал голос. Он был мягким, негромким, похожим на женский. Казалось, голос доносится со стороны большого костра, от подножия пика. Ульвиан поднялся и направился туда. По груде углей переливался огонь. Голос, слабый шепот, едва слышимый из-за шипения гаснущего костра, обращался к нему.
Обрушилась куча обугленных дров, и в холодное сумеречное небо взлетел ворох искр. Ульвиан прислушался к голосу и ответил:
– Как же я тебя достану? Огонь еще горит.
Голос объяснил ему. Слова проникали в сознание Ульвиана, словно дым, плывущий в ноздри. Слова его баюкали, мелодичные, утешительные. Казалось, усталое, ноющее тело принца наполнилось силой. В сознание его проникла вера. Он сможет это сделать. Голос говорил ему это, и это было правдой.
Глядя перед собой, на обугленные останки, откуда, по-видимому, доносился голос, Ульвиан ступил на горящие угли. Он шел босиком по раскаленным головешкам, но не издал ни звука. Так велико было его желание найти источник серебристого голоса, что он больше не обращал внимания на боль. И в центре пепелища он нашел это. Пошарив среди пепла и обугленных костей виверна, принц вытащил ониксовый амулет. От жара две части его сплавились. Теперь разнять их было невозможно.
Голос заговорил снова, и Ульвиан кивнул. Хотя амулет был еще горячим, он положил его в карман, вышел из костра и в считанные минуты уснул. Несмотря на то, что весь он перепачкался сажей, ни руки, ни ноги его не были обожжены.

Четвероногие кузины

Сон Верханны прервался. Открыв глаза, она обнаружила в нескольких футах от себя Зеленые Руки, сидевшего на земле скрестив ноги. Утреннее солнце било ей в глаза, и она подняла руку, чтобы защититься от яркого света. Зеленые Руки вглядывался в даль, в открывавшиеся широкие горные просторы.
В следующее мгновение принцесса Квалинести вспомнила все события последних дней. Холодный пепел погребального костра оставался как бы безмолвным свидетелем происшедшего. Она также вспомнила новость, касавшуюся светловолосого эльфа, сидящего перед ней. Ее сводного брата.
Он обернулся к ней, и она торопливо отвела глаза, смущенная оттого, что он заметил ее пытливый взгляд.
– Привет тебе, капитан, – спокойно произнес он. – Ты долго спала – ночь, день и еще одну ночь.
Ветер шевелил его длинные волосы. Зеленые глаза немного потемнели, потускнели, всегдашнее зеленое сияние исчезло.
– Клянусь Астрой! – Верханна вскочила на ноги и, поспешив к Руфусу, ткнула его в спину носком сапога.
Кендер сморщил свое и без того изборожденное складками лицо и застонал.
– Уйди, тетушка, спать охота, – проворчал он.
– Подъем, Малявка!
Голубые глаза Руфуса распахнулись. Девушка и кендер обошли беспорядочно лежавших воинов, будя их. Кит-Канан сел на земле, кашляя и покачивая головой.
– Милосердные боги! – пробормотал он. – Я стал слишком стар, чтобы спать на голой земле.
Верханна схватила отца за руку и помогла встать – он замерз после ночи, проведенной под открытым небом.
– Здесь найдется что-нибудь поесть? – спросил он. – Я голоден как волк.
Руфус осторожно приблизился к Кемиану. Генерал был серьезно ранен в битве с виверном, и кендер боялся, что найдет его мертвым. Но Кемиан дышал ровно, лоб его был сухим и прохладным, и, когда Руфус разбудил его, он взглянул на него ясными глазами.
– Воды, – хрипло попросил он.
Руфус поднес к губам эльфа оплетенную прутьями бутыль.
Постепенно все пробудились, поднялись, с немного онемевшими телами, стараясь оценить положение.
Кит-Канан увидел Зеленые Руки, все еще безмятежно сидящего на земле. Он поднялся, когда Кит-Канан приблизился к нему. Пророк протянул руку. Сын непонимающе взглянул на него, и Кит-Канан показал ему, как пожимают руки.
– Сын мой, – с гордостью произнес он, – ты вел себя как настоящий мужчина.
Лоб эльфа наморщился в раздумье.
– Я лишь хотел спасти тебя, – ответил он. – Я не хотел никого убивать.
– О Друлетене не стоит проливать слез, сын! Его сердце было так же черно, как и его драгоценный ониксовый талисман. Он сам выбрал свой путь, и путь этот привел его к гибели. Успокойся. Ты совершил благородный поступок.
Эльф, похоже, не был переубежден. Напротив, на лице его отразилась такая печаль, что Кит-Канан обнял его за плечи и спросил, что так тревожит его.
– Прежде чем найти тебя, я часто ощущал присутствие матери, – ответил тот. – Она направляла меня и помогала мне. Я сидел здесь очень долго, обращаясь к ней, но она не отвечает. Я больше не чувствую ее рядом с собой.
– Должно быть, она поняла, что теперь ты со мной. Ты не одинок, – мягко сказал Кит-Канан. – Когда твоя мать… покинула меня, я не скоро смог привыкнуть к тому, что ее больше нет рядом. Но теперь мы вместе, и я хочу знать многое – все, все про тебя, про то, как ты оказался здесь.
На другой стороне плато возникла суматоха. Кит-Канан оставил своего вновь обретенного сына и поспешил на место происшествия. Все воины собрались в кучу. При виде Пророка они расступились. В центре толпы он обнаружил Ульвиана, которого удерживали двое воинов. Рядом стояли Верханна и ее разведчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95