Не надо
мне на фиг вашей заботы, кареты, неба в клеточку, я сейчас унесу
ноги подальше, заодно, кстати, по пути подохну всем в
облегчение, а себе персонально на великую радость.
- Отзынь от ветерана! - гаркнул сочным басом некто высоко над
нами, где-то среди верхушек дендроидов и парящих розовых
медузок.
Впрочем, кричал вовсе не тот самый, которого нет и которому все
мы уже остобрыдли хуже консервной каши. Просто у меня пошли
законные шпырянские задурялочки с катаваськами. Кричал, по
счастью, и не я.
- Не командуйте тут, проходите, - зло огрызнулся полицейский.
- Да ты соображаешь хоть, кто это? Ты, пацан, он же за тебя на
фронте дрался... Ордена видишь? Или ты пенек без понятия?
- Все вижу. Проходите. Я помочь хочу, ему же плохо.
Моя голова повернулась, точно на заржавленной турели; каждый
градус поворота срывался расплавленным дождем в мое пустое нутро
и там пронзал дико набрякший мочевой пузырь. Экая мерзость, быть
укомплектованным из мяса, костей и потрохов.
- Бзец! - возопил благоговейно бас. - Полный бзец! Ты хоть
знаешь, это кто? Это мой взводный!!
Насилу сфокусировав под наждачными веками глаза, я узрел
дородную пучеглазую ряшку над белой рубахой с пластроном, рыжий
вихор над залысинами. Звание, имя сами выскочили на язык:
- Капрал Джага...
- Так точно! Разрешите обратиться?
- Вольно. Мы ж не на плацу, - еле ворочая языком, выговорил я.
- Вам плохо? Пойдемте сейчас ко мне. Вот сюда, через парк. У
меня тут заведеньице, да и лекарь свой неподалеку...
- Хорошо...
- Ну и славно. Поднимайтесь, господин взводный. А ты извини,
парень, что я сгоряча насыпался, - через плечо адресовался Джага
к полицейскому. - Не разобрался поначалу. Извини.
- Ладно, все в норме.
- Ты хоть знаешь, это кто? - с пафосом продолжал он, помогая мне
встать со скамейки. - Это ж Гроза Цапры, лучший командир
разведвзвода на Закатном Побережье, у него именные часы от
самого Адмирала, понял?
- Ого! - изумился парнишка.
- Вот тебе и ого. Знаешь, из каких передряг он нас выводил
целыми?..
- Хватит, - пробормотал я. - Зачем столько рекламы, Джага.
Пойдем.
- Слушаюсь, господин взводный.
Спустя полторы вечности я доковылял до той стороны парка. Бравый
капрал нежно придерживал меня под локоть ручищей, созданной для
цевья гранатомета и вдовьих ляжек.
Заведение Джаги оказалось небольшой, эдак на полвзвода,
распивочной, и называлось простенько, с ненавязчивым юмором,
"Щит Отечества". Увидев здоровенную вывеску с намалеванным
орденом первой степени, я чуть не прыснул, хотя в тот момент мне
было не до смеха. Проклятый организм изнемогал и буйствовал,
желая опростаться, причем остатки вздорных предрассудков не
позволяли мне заняться этим прямо на ходу и не утруждаясь
расстегиванием штанов, как принято у заматерелых шпырей. Джага
отконвоировал меня в клозет, и там я вкусил от заоблачных благ,
наконец облегчившись.
Довольно-таки сносным злачным местечком обзавелся мой бывший
капрал: кроме чистенького светлого зальца, где подавали бочковую
шуху и соленых улиток, там имелся рядом со стойкой чуланчик, и в
нем столик на четверых с угловым диваном. Для особо почетных
гостей, а также шкуродеров из бесчисленных инспекций, надо
полагать. Туда-то меня Джага и определил на первый момент.
- Что с вами, господин взводный? - спросил он умильным басом. -
Я распоряжусь насчет лекаря?
- Не надо. Уже легче. Да и какой я вам взводный, дружище. Зовите
меня Трандийяаром, безо всяких там господинов.
- Осмелюсь уточнить, взводный - он всегда взводный, -
почтительно изрек Джага. - Ну, как бы это доложить... Вот первая
в жизни баба, она же второй никогда не будет, я правильно
понимаю?
Самым забавным свойством Джаги было клиническое отсутствие
чувства юмора. Он употребил это пикантное сравнение на полном
серьезе, точно так же, как, наверное, зарегистрировал горделивое
название своего кабачка.
- Согласен, - кивнул я.
- Да чего ж я тут это... разговорчики. Вам, небось, подкрепиться
надо, господин... - судорожно сглотнув слово "взводный", он с
натугой выговорил мою горскую фамилию. - Трандийяар. Я живенько
распоряжусь, с вашего позволения.
По идее, мне полагалось бы устыдиться своего вида доходяги,
обтрепанного френча, болтавшегося пыльным мешком, и того, что
бывший подчиненный рвется меня облагодетельствовать. Однако
плевать. Джага был на редкость хорошим служакой, на гражданке
такие всегда превращаются в законченных сволочей, но он
почему-то уклонился от незыблемого правила. Он завалил стол
снедью, выставил жбан отличной свежей шухи, потчевал меня
прямо-таки на убой, умоляя отведать и того, и вон этого. Мое
трижды клятое тело трепетно взывало о дозе, совершенно не
интересуясь жратвой, но я заставил себя есть, и общими усилиями
мы с капралом снабдили мою бренную оболочку примерно двухдневным
запасом калорий.
- Разрешите спросить, господин Трандийяар, а как вы теперь
поживаете? - помявшись, полюбопытствовал он, когда я уже не мог
впихнуть в себя ни кусочка.
- Никак. Инвалидность. Пенсия.
- Уяснил, - сочувственно пробормотал Джага.
- И жена ушла. К другому, здоровому. Сразу, когда я вернулся.
Потом я узнал, она давно путалась с тем тыловым слизняком.
Сам не знаю, почему это у меня вырвалось. Такие вещи никому не
говорят, даже своему бывшему капралу. Значит, до сих пор оно
гноилось у меня в душе. И надо было хоть кому-то сказать, чтобы
полегчало.
- Все они курвы, - со знанием дела заметил Джага и сразу
спохватился. - Извините, конечно, господин Трандийяар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56