Если да, ее наверняка ждут приятные хлопоты о
наследстве.
Я крепко вцепился в желоб, сполз через край, повис на руках и
разжал пальцы. Порхать бы мне вольным трубалетом до самого низа,
кабы не оказался случайно на пути балкон, да еще не чей-нибудь,
а моего лучшего друга Лигуна. Он оставил гостеприимно
приоткрытой оконную раму, и я, не мешкая, воспользовался этим
трогательным приглашением войти.
В просторной гостиной с помпезной доисторической мебелью не было
ни души. Тела тоже не было. Спальня не порадовала меня ничьим
присутствием. Зайдя в кабинет, я с интересом отметил, что рядом
с резным антикварным бюро на оранжевом ковре расплылось свежее
пятно крови. Над ним, на уровне груди, в штукатурке засела пуля.
Тридцать третий калибр, да еще в упор, прошивает насквозь. Труп
унесли, но я смутно догадывался, куда. В ванную, не иначе.
В коридоре сиротливо расположились два ярких шлепанца с
помпонами, один за два шага от другого. Явно слетели с ног
хозяина, которого волокли через всю квартиру. Что за
малопонятная причуда, затаскивать убитого в укромное место. Труп
запросто мог бы лежать, где уложили, на роскошном галийском
ковре, никому оно не помешало бы. Однако открыв дверь в ванную,
я понял, зачем это сделали. Хотя, с другой стороны, вообще
перестал понимать, что к чему, и остолбенел.
Нет, не душ принять сюда забегала самозваная сестренка Лигуна со
спортивной мускулатурой и фоторепортерским кофром. Узорную
плиточную облицовку забрызгало кровью, словно тут отводил душу
пьяный мясник, истосковавшийся по своей работенке. Одетый в
легкий блузон и батиковые тренировочные брюки, Лигун сидел в
здоровенной ванне. Что у него за штука оказалась вместо головы,
я в первый момент даже не сообразил.
Вроде бы я всяческого понавидался, однако то было на войне. А
вот тут меня вдруг пробрала оторопь, и я едва не выблевал прямо
на труп все, чем щедро попотчевал Джага.
На голове убитого сделали длинный надрез, от виска до виска
через затылок, потом кожу содрали, выворачивая, как чулок, и
оставили болтаться кровавый лоскут со свисающими сосульками
волос, целиком накрывающий лицо. Полчерепа спилили, костяную
скорлупу кинули на дно ванной. А головной мозг вырезали напрочь,
оставив пустую чашу с белесым пеньком и розовой лужицей внутри.
Вот так.
В этом было что-то нечеловеческое, лабораторное, и абсолютно не
поддающееся пониманию. Передернувшись, я выкатился из ванной,
направился на кухню, жадно выхлебал здоровенную кружку воды
из-под крана. Там меня ждал еще один сюрприз.
Зелье Лигун толкал вовсю, в любых количествах, но сам отнюдь не
употреблял, по нему было видно. Между тем в шкафчике, откуда я
достал чистую кружку, стояла никелированная коробка
стерилизатора и рядом все необходимые причиндалы - жгут, пачка
ваты, пузырек спирта. Аккуратненько так, словно у начинающего
шпыря, который еще не махнул рукой на гигиену.
Из кухни я вернулся в кабинет. Случайно я знал одну ховалку
Лигуна, как-то раз он спешил и обслужил меня прямо в прихожей,
по быстрому, не приглашая зайти в гостиную. Взяв деньги, юркнул
в кабинет, даже не прикрыв за собой дверь. И с того места, где я
стоял, можно было проследить за его отражением в дверном стекле
- подошел к помпезному бюро, откинул крышку, монеты кинул в
выдвижной ящичек, сунул палец в бювар и нажал секретную пружину.
Ребро резной панели откинулось, там-то и находился потайной ящик
с фасованными дозами.
Крышка бюро была незаперта, и в глубине меж перегородками
бювара, раздвинув письма, я нашарил выпуклую деревянную клавишу.
Панель щелкнула, откинулась, заветный ящик послушно выдвинулся
на два пальца. Невысокий и широкий, словно поднос, он был,
скорей всего, предназначен мастером для хранения любовных
писулек. Фасовок с порошковым грибняком в нем почему-то не
оказалось, только один-единственный плоский пластиковый флакон
величиной в ладонь, наполненный снадобьем на две трети.
Мешкать не люблю, тут же я пошел на кухню и быстренько
приготовил вмазку по всем правилам передовой технологии. Даже не
мечтал, что у Лигуна отыщется шприц, но коли уж нашелся, зачем
откладывать до дома святое дело, и так я намыкался до последнего
не могу. Мои потроха прямо-таки подвывали от нетерпения, пока я
не вогнал иглу в вену. Повезло, попал сразу, нашелся
неистыканный участок.
Шпыряться машинкой убитого толкача, в одной квартире с его
изуродованным тепленьким трупом, мародерски отхачить дозу... А в
конце концов, какие тут могут быть сантименты. Я не зверь, не
чурбан, однако и не вполне человек. Или нет, наоборот, это все
чисто по-человечески. На что люди способны, я знаю давно и
слишком хорошо. Если кто лелеет иллюзии, пусть сходит на
экскурсию в ванную, полюбуется на Лигуна.
Холить мазу я отправился в гостиную. Уже смеркалось, но света
зажигать, конечно же, не стоило. Развалившись в мягком кресле с
высокой спинкой, я вытянул натруженные ноги, прикрыл глаза и
замер в предвкушении. Прошло несколько минут, но маза не
накатывала. Потом вдруг непонятное началось. Да, ни с того ни с
сего влетел я в непонятное.
Словно бы моя голова разбухла вроде воздушного шарика, и там
началась крутая поедрень. Цветные фейерверки, фонтаны шипучего
кипяточка, звездный коллапс и снежная лавина, горские ритуальные
пляски с копьями, парад муниципальных пожарников и поножовщина в
сортире танцплощадки, цветочный ливень и гнойный дерьмопад,
всенародное ликование по случаю такого случая и так далее, всего
не перескажешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56