Заграничный отдел. Москва. Большая Лубянка, 2“. Фон Швабе подтверждает, что Орлов несколько раз делал ему заказы, но не помнит, печатался ли именно такой бланк. Орлов признает, что действительно заказывал бланки, но их было отпечатано всего не более 7 штук, специально для проверки, в этой ли типографии и такими же ли шрифтами были отпечатаны бланки по заказам берлинских агентов ГПУ. Фон Швабе подтверждает, что какие-то заказы он получал от советского торгпредства, но какие именно, он сказать не может. Ему были обещаны даже заказы на крупные суммы, но когда в торгпредстве обратили внимание на то, что фамилия имеет приставку „фон“, то все дело расстроилось».
Столь, видите ли, велик коммунистический фанатизм большевистского сыска, что сословному врагу пролетарскому не дозволит он интересной прибыли!
«Во время допроса фон Швабе происходит неожиданный инцидент. Прокурор заявляет, что в его распоряжении имеется записка Орлова, из которой видно, что он вместе с Павлуновским должны были типографу Швабе крупную сумму. Орлов замечает по этому поводу, что записка эта касается не его личных долгов к типографии, а тех сумм, которые, по его сведениям, типографу должны были агенты ГПУ».
И таким образом подтверждает общность своих с сим учреждением типографских заказов и счетов.Высланный из Германии В. Г. Орлов обосновался в Бельгии и немедленно принялся за свою обычную работу, выступая на этот раз уже в качестве «убежденного германофоба» и торгуя с разведками стран Антанты разными «разоблачениями против немецкого шпионажа».Этой деятельности его посвятила немало внимания газета «Фолькишер Беобахтер». В ее номерах 112 и 113 от 21 и 22 апреля 1932 года помещен обширный материал, подкрепленный многочисленными фотографиями с собственноручных писем Орлова, неукротимого разнообразного торговца разведочным товаром. Газета обличала:
«Исчерпав безрезультатно все средства борьбы против просто национал-социалистского движения в Германии, ГПУ взялось за последнее оружие, за так называемый моральный террор — средство политического и морального отравления при помощи фабрикуемых документов. Первые „документы“ были выпущены 14 сентября 1930 г. и фотографически воспроизведены в парижской газете „Борьба“, издаваемой бывшим зампредом в Париже Беседовским. Цель их была доказать материальную связь национал-социалистов с большевиками. „Документы“ эти гласили:1. «200 (двести) штук получил Зальцбург. 10 июня 1930 г. Адольф ».2. «Совершенно доверительно товарищу Любченко. Прага. Витеска, 16. При сем квитанция Адольфа на 200 штук немецкого товара в счет отдаленных соседей. Прошу записать их на счет Виктора-старшего». Подпись.Под Адольфом здесь подразумевается не кто иной, как… Адольф Хитлер! Беседовский утверждал, что нац. — соц. получали деньги от большевиков регулярно и что шифрованные квитанции на них хранятся в московских архивах. Теперь мы («Фольк. Беоб.») в состоянии документально доказать, кто является фальсификатором этих и многих других «документов», так как располагаем подлинной перепиской и фотографиями с нее автора этого подлога. Это известный в Германии русский эмигрант Владимир Орлов. Вот фотография его рукописных писем:1. «Уважаемый товарищ. Посылаю Вам большую и малую рыбку. Большую переведите. Эту грамотку верните, для верности. Крепко жму Вашу руку. Ваш Орлов ».2. Его же рукой по-немецки: «200 штук получил. Зальцбург 10.6.1930 г.».(Опускаю из рукописи осведомителя третий документ, так как он лишь воспроизводит фотографически вышеприведенную записку под номером 2.)Эта переписка, достаточная уже сама по себе для того, чтобы разоблачить приемы фальсификаторов, подкрепляется следующей запиской, написанной рукой Орлова, фотографию с которой мы («Фольк. Беоб.») воспроизводили: «Подпись Адольфа у меня будет».Этим дается полное доказательство злоупотребления подписью Адольфа Хитлера со стороны фальсификаторов в целях фабрикации подложных против него документов. Этот самый Орлов, который в свое время сфабриковал письма Трилиссера, чтобы компрометировать таким образом немецкий «Комиссариат общественной безопасности», продолжает и ныне, конечно из-за границы, по мере помощи своих друзей в Германии, свое темное, подлое, но хорошо оплачиваемое ремесло.Через своего друга и сотрудника Александра Гуманского, бывшего еще до недавнего времени «представителем Беседовского» в Германии и уже в 1924 году подлежавшего высылке из Германии за подлоги политических документов, отмененной благодаря хлопотам его тестя, имевшего хорошие связи в социал-демократических кругах. Орлов также имел эти заручки и чувствовал себя в полной безопасности. Расшифрованные нами («Фольк. Беоб.») сегодня подлоги против национал-социалистской партии являются далеко не единственными в «работе» Орлова и Гуманского. В наших руках находится переписка между Орловым и Гуманским, личности которых не оставляют ныне никакого сомнения.Вот эта переписка:1. Гуманский — Орлову (перевод с немецкого). «В. Г. Я говорил в моих кругах о вашем предложении. Мне было указано лицо, близко стоящее к Ш., которое, наверно, будет заинтересовано этим материалом. В разговоре я заявил, что интерес действительно есть и что некоторые вещи против национал-социалистов можно будет „опубликовать в „Мюнхенер пост“, где ищут сенсаций. Очень вероятно, что если вы изготовите удачный ассортимент, то «интерес“ может быть сейчас же реализован, дело это совершенно солидное. А. Гум .».Как явствует из дальнейших писем, под буквой «Ш» подразумевается другой фальсификатор — Шеффер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141