Результаты не пришлось долго ждать, Агенты Орлова проникли в подпольную организацию «Моревинт» («Молодежный революционный интернационал»), «Объединенный Совет Южно-Русской коммуны анархистов», а через него вышли на областной комитет большевиков и типографию газеты «Коммунист», выходившую на русском, польском и французском языках. Тираж только французской версии газеты составлял пять-шесть тысяч экземпляров, плюс листовки, предназначенные для офицеров и солдат иноземных войск.Естественно, была почва для сотрудничества между белогвардейской и французской контрразведками. Они, что называется, на своей шкуре убедились в действенности большевистской пропаганды, на которую коммунистический центр в Москве не жалел денег. Поток воззваний к французским и греческим солдатам шел и из Константинополя, где большевикам удалось создать неплохую полиграфическую базу и наладить транспортировку печатной продукции в Одессу.На второй областной большевистской партийной конференции секретарь обкома Иван Смирнов-Ласточкин призвал удесятерить усилия по разложению войск противника, и все присутствующие поддержали докладчика. Еще в Москве, перед убытием на подпольную работу, Ласточкину указали, что следует создать специальную организацию для работы в войсках интервентов. Так появилась воспетая в историко-революционной литературе Иностранная коллегия, состоящая из национальных секций: французской, сербской, польской, румынской и греческой. В Одессу по заданию ЦК РКП(б) прибыла французская коммунистка Жанна Лябурб и энергично включилась в пропагандистскую работу. Под влиянием большевистской агитации французские войска стали постепенно разлагаться, что в высшей степени волновало и нервировало их командование.Начальник штаба французского контингента полковник Фрейденберг и начальник 2-го бюро (разведка и контрразведка. — А. 3.) майор Порталь беспрерывно посылали в Париж донесения об усилении брожения среди военнослужащих. Перед лицом реальной угрозы восстания воинских частей французская контрразведка «забыла» о ярлыке германского шпиона, который она же навесила на Орлова в Петрограде, и усиленно укрепляла контакты с ним.Проанализировав всю добытую агентурным путем информацию, контрразведчики пришли к выводу о необходимости проведения совместной операции. 1 марта удалось арестовать Жанну Лябурб и еще нескольких членов Иностранной коллегии и активистов из числа французских моряков и солдат. Десять человек, по приказу французского командования, были ночью расстреляны. Скоропалительные, бессудные действия коллег вызвали недовольство у Орлова как у юриста, а теперь и специалиста в области тайной борьбы. Нельзя исключать, что среди расстрелянных мог быть и его агент, от которого тянулась ниточка к руководителю подполья Ивану Ласточкину. Но французы не реагируют на критические замечания, давая понять, кто в городе хозяин.А тем временем Ласточкин докладывал в советские руководящие органы: «Имеем теперь связь с Главным штабом Добровольческой армии… Кроме того, имеем связь со всеми штабами». Так оно и было. Только одного не знал Ласточкин, лично занявшийся разведработой, что одна из этих связей специально подставлена ему Орловым — это был офицер контрразведки, которого сам Ласточкин окрестил псевдонимом Барин. 15 марта руководитель большевистского подполья должен был получить от Барина список офицеров Добровольческой армии, переходящих на сторону советской власти и готовых примкнуть к подпольщикам в случае вооруженного восстания. На встрече Ласточкина арестовали и, боясь попыток со стороны большевиков отбить своего вождя, передали под охрану французов. Они церемониться не стали и, предчувствуя скорую эвакуацию из Одессы, утопили Ласточкина в море. В отместку подпольщики ликвидировали Барина, предприняли попытку убийства и самого Орлова.Организуя борьбу с нелегальными организациями, в том числе и нацеленными на пропаганду коммунистических идей среди иностранных войск, предвидя, что посеянные большевиками семена, несомненно, дадут всходы далеко за пределами бывшей Российской империи, Орлов укрепился в мысли о необходимости противодействия большевизму не только в своей стране, а и там, где революционные процессы уже набирали силу, прежде всего, конечно же в Европе.Одним из первых, если вообще не первым, он выдвигает проект создания Международного бюро по регистрации и сбору материалов о лицах, прикосновенных к деятельности большевистского правительства. В объяснительной записке Орлов указывает:
«Одним из способов борьбы с мировым большевизмом Державы Согласия наметили блокаду большевистского очага. Необходимо не дать этой заразе просачиваться в другие страны Европы, для чего все страны, стремящиеся предохранить себя от большевизма, должны объединить и координировать свои действия в этом направлении».
Международное бюро, по замыслу автора записки, должно действовать по директивам главного союзного командования и каждая страна, вошедшая в соглашение, иметь своего представителя в центральном аппарате бюро. Идея создания подобного рода организации не оставит Орлова многие годы, но все его усилия разобьются о каменные лбы политиков и руководителей национальных специальных служб.Но тогда, в Одессе, он искренне полагал, что все буржуазные деятели верно оценили состоявшиеся в Москве в начале марта 1919 года учредительный конгресс Коминтерна, осознали, какими методами Интернационал будет действовать, опираясь не на слегка ожиревших от спокойной жизни членов социал-демократических партий, а на преданных коммунистической идее людей, готовых на все ради ее воплощения в жизнь во всемирном масштабе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141