«Не говори ему. Рискни, может, никто и никогда не узнает…»
Нет-нет, нельзя молчать. Если Саймон и впрямь станет графом, то тем более должен знать правду о своей жене.
У нее появилась новая проблема: должна ли она рассказать мужу том, что услышала от Элизы? Должна ли предупредить? Возможно, вышла какая-то ошибка, но, с другой стороны… Дженси подозревала, что Важная Персона прекрасно разбиралась в таких делах.
Саймон вышел из каюты и осмотрелся. Дженси поспешно сунула платок в сумку и протянула мужу руку, когда он приблизился к ней.
Вскоре все сели завтракать, а после завтрака Дженси улучила момент, чтобы поговорить с Хэлом наедине. Он не так давно покинул Англию и мог знать правду. Она рассказала ему то, что услышала от Элизы, и по выражению его лица поняла, что миссис Рэнсом-Браун не ошиблась.
– Все верно, – подтвердил Хэл. – Марлоу давно уже болеет, а вот Остри… – Он пожал плечами. – Когда я уезжал, он угасал. За год до этого был здоров, а теперь очень плох, и никто не знает, что с ним происходит. Конечно, у него самые лучшие доктора, но его дела плохи. Поэтому меня и попросили привезти Саймона домой. Он там нужен. Сначала я собирался все ему рассказать, но потом решил: если уж он и так возвращается, то зачем огорчать его раньше времени?
«Это как ампутация или другие сложные операции, – подумала Дженси. – О них лучше не предупреждать заранее, чтобы человек не мучился в ожидании боли».
– Значит, вы расскажете ему, когда мы сойдем на берег? Неужели Саймон получит два удара сразу?
– Да, – кивнул Хэл. – Я должен. Знаю, как он хочет увидеть Дара, но родители очень его ждут.
– А Лонг-Чарт далеко в стороне от нашего пути?
– Нет, недалеко. Ладно, скажу ему там.
Что ж, по крайней мере Саймон нанесет визит, который для него так важен. К тому же рядом с ним будут друзья, когда он обо всем узнает.
Тут к ним подошел Саймон.
– О чем шепчетесь, заговорщики?
Дженси изобразила лукавую улыбку:
– Не твое дело.
– Какая дерзость! – Саймон тоже улыбнулся. Хэл ушел к себе в каюту, а Дженси с мужем остались в салоне. Мысль о том, что она, сказав правду, причинит ему лишнюю боль, ужасно мучила ее, но у нее не было выбора.
После обеда Дженси уговорила Саймона выйти на палубу и там отдала ему платок.
– Замечательный подарок! – Его глаза сияли так ярко, словно в них отражались звезды. – Настоящее произведение искусства!
– Всего лишь вышивка.
Он поднес платок к губам и поцеловал языки пламени.
– Ты слышала про леди, которая прославилась тем, что вышивала копии великих картин?
– Нет. А какой в этом смысл?
Саймон ухмыльнулся:
– Пожалуй, никакого. Но с другой стороны… Один остроумный человек как-то раз заметил: «Дрессированная кошка не так уж хорошо ходит на задних лапах, но удивительно то, что это делает именно кошка». – Он опять посмотрел на платок. – А вот твоя работа – оригинал, а не копия. К тому же сделано прекрасно. Да-да, настоящее произведение искусства. – Саймон продел платок в петлю на сюртуке и с улыбкой спросил: – Ты не замечала, что мы, мужчины, очень склонны к соперничеству? Как удачно, что у меня есть для тебя еще один подарок! – С этими словами он протянул ей небольшую желтовато-белую коробочку, украшенную резьбой.
– Слоновая кость?
– Просто кость. – Саймон открыл крышку и показал сердечко из полированной кости. – Ты, Дженси, – хранительница моего сердца.
Она проглотила слезы.
– Чудесный подарок… Где ты все это находишь? Ты просто волшебник.
– Открыть секрет? В трюме судна – целая мастерская. В свободное время матросы делают вещицы, которые потом продают на берегу.
Дженси с улыбкой кивнула: ей тотчас же пришла в голову прекрасная мысль. На следующее утро она подошла к Керкби и спросила:
– Как бы узнать, не смогут ли матросы сделать что-нибудь для моего мужа?
Стюард ухмыльнулся и проговорил:
– А что бы вы хотели, мэм?
– Скажите, у вас кто-нибудь работает с металлами?
– Да, есть такой человек. Но он выполняет только самые простые работы.
– Он сможет оправить в серебро одну вещицу?
– Пожалуй, да.
Дженси сбегала в каюту и принесла пулю, которую доктор Плейтер извлек из раны Саймона, а также три серебряные монетки. Передав все это стюарду, она сказала:
– Я хочу, чтобы пулю оправили в серебро. Так, чтобы ее можно было носить в кармашке для часов.
Посмотрев на пулю, Керкби пробормотал:
– Она доставила вашему мужу некоторые неприятности, верно?
После обеда стюард заглянул в салон и, увидев Дженси, подмигнул ей. Саймон находился на палубе, и Дженси беспрепятственно вышла в коридор. Сунув руку в карман, Керкби вытащил пулю в оправе из серебра; сверху же было припаяно колечко со шнурком.
– С вас пять шиллингов, мэм.
Вероятно, это был грабеж, но Дженси заплатила. Надев плащ, она пошла к Саймону. Он не сразу догадался, что это за подарок, но потом рассмеялся:
– Теперь уж я никогда не забуду о той дуэли. Спасибо. – Он привязал шнурок к цепочке от часов, а затем протянул жене свернутый в трубочку листок бумаги, перевязанный лентой.
– Что это? – спросила Дженси.
– Посмотри – и увидишь.
Она развязала ленточку, раскатала свиток.
– Стихи?
– Я не Росситер, но имело смысл попытаться.
Волосы – как солнце, кожа – как снег,
Золото – щечки и носик.
Милая Дженси, ты жаром пылаешь,
Как сотня канадских роз.
Я был одинок и этим доволен.
Как глуп может быть человек!
Но мне подарила судьба розу Дженси,
Любовь и невесту навек.
Она проглотила слезы.
– Прекрасно…
– Неправда, отвратительно. Но зато – от души.
– Но ведь это и делает стихи прекрасными. Чем же я смогу ответить?
– Может, поцелуем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97