Не важно, кто такой Робин на самом деле, она была уверена, что его натура хорошо известна. Но Робин никогда не позволит ей пойти одной. Она задумалась, и ей пришел в голову план. Она отослала записку с парнишкой, Китом, который радостно поскакал на упитанной лошади. Потом улучила подходящий момент и выскользнула из дома. Она пошла к дороге и поискала место, где спрятаться. Она нашла поблизости ступеньки через изгородь и устроилась с другой стороны, чтобы подождать, молясь, чтобы Робин не проснулся до того, как приедет его друг.
Тогда, если повезет, они решат, что она ушла очень давно, и если будут искать, то впереди. Она же собиралась пойти по тропинке от ступенек и надеялась оказаться очень далеко от них. Это разобьет ее сердце, но что Бог ни делает, все к лучшему.
Глава 21
Робина разбудил низкий голос:
– Во что ты теперь вляпался, безумец?
– Торн? – Робин открыл глаза. Он пошевелился, поморщился от боли, пронзившей ногу, но потом улыбнулся: – Благодарю небеса и ад. Помощь прибыла.
– Несомненно, – сказал герцог Иторн, опускаясь в кресло, которое пододвинула к кровати охваченная благоговейным страхом миссис Гейнер. Он обернулся и поблагодарил ее. По-видимому, он был здесь как простой капитан Роуз, но они все равно были поражены.
Он был темноволос, очень любил море, и его кожа всегда была покрыта загаром. Черты его лица были скорее резкими, чем утонченными. Поэтому его не считали красавцем, но почему-то женщины этого никогда не замечали. Так же как Робин, он не носил парик, но волосы Торна были аккуратно причесаны и оставались на месте, а его кожаные бриджи, простой коричневый сюртук и галстук были безупречны.
– Как ты попал сюда? – спросил Робин.
– В карете.
– Я хочу сказать, как ты узнал?
– Капитан Роуз получил письмо. Как тебя ранили? – Тут Торн вытаращил глаза. – Что это такое? – спросил он.
Кокетка встала со своего места у руки Робина и смотрела на него.
– Последняя новинка среди сторожевых собак.
– Она определенно пугает меня. – Торн вытащил золотой монокль, чтобы рассмотреть собачку, потом покачал головой. – Неудивительно, что кто-то вышел сухим из воды, воткнув в тебя шпагу. Она вырастет?
– Боюсь, что нет.
Торн убрал монокль.
– Я так и думал. Она одна из тех идиотских папильонов, которых так любят при французском дворе. Что на тебя нашло?
– Каприз – что же еще? – ответил Робин, подтягиваясь в сидячее положение и проклиная ноющую ногу. – Как давно ты здесь? Петра уже рассказала тебе все?
– Петра?
– Ну, миссис Бончерч.
– Мой дорогой Робин, тебя что, ударили по голове?
Робин посмотрел на стоявшую рядом женщину:
– Где моя жена?
– Жена? – изумился Торн.
– Ну, я точно не знаю, сэр. Мы как раз думали об этом. Похоже, она куда-то ушла.
Робин попытался встать с кровати, проклиная женщин и боль. Торн остановил его:
– Подумай о приличиях, старина.
Робин вспомнил, что он в одних кальсонах, от которых отрезаны куски, и посмотрел на миссис Гейнер:
– Пожалуйста, мэм, вы можете найти мне какую-нибудь одежду? Что угодно.
Женщина поспешила прочь, а Торн в это время взял двумя пальцами окровавленные разрезанные бриджи, бросил их и спросил:
– Это действительно всего лишь порез?
– Я так думаю.
– Могу я посмотреть?
– Пожалуйста.
За лаконичными словами скрывался тот факт, что отец Робина умер от незначительной раны, которая загноилась. Глубокая рана от быка на ферме, и поэтому грязная, но он получал самое лучшее лечение. И умер.
Торн откинул одеяло и наклонился над Робином.
– Перевязано хорошо. Никаких признаков покраснения или запаха.
– Для этого еще рано.
– Верно. – Он вернул одеяло на место. – В Иторне мы покажем тебя доктору. Что случилось с твоей рубашкой?
– Бинты.
– А отсутствующая Петра?
– Проклятие, ты поедешь за ней, да?
– Куда? Сначала я отвезу тебя в Иторн и покажу доктору.
Робин выругался.
– Мои жилет и сюртук можно носить?
Торн бросил ему жилет, но когда взял сюртук, остановился и вытащил из каждого кармана по пистолету. Он проверил их, чтобы убедиться, что курки не взведены.
– Один разряжен? Я думал, это резаная рана.
– Стреляла Петра.
– Робин, Робин… – Торн покачал головой и подал ему сюртук. Робин нащупал в кармане еще что-то. Он вытащил четки.
– Только не говори, что ты стал папистом!
– Нет. – Робин нашел также и деревянный крест. Подумав мгновение, он сунул их обратно, но заметил свою записную книжку. – Подай мне это.
Торн дал ему книжку, и Робин прочел отмеченную страницу.
– Эта женщина безумна. Она не сможет выжить одна в Англии. – Он с трудом надел жилет, потом сюртук.
Торн прочел эти несколько слов.
– Может быть, скажешь мне, кто она?
– Я сам точно не знаю. Сестра Иммакулата из ордена святой Вероники. Петра д'Аверио… нет, я забыл. Контессина Петра д'Аверио. – Подавляя ругательство, вырвавшееся от боли, он повернул ногу так, чтобы сесть на край кровати. – Или контессина кто-то совершенно другой, но она моя, и я должен позаботиться о ней. То есть пока она не найдет своего таинственного отца. Чума побери, где эта женщина с одеждой?
Торн положил руку на лоб Робина, проверяя, нет ли у него жара. Робин отбросил его руку, поэтому Торн сказал:
– Тога. – И помог Робину встать на ноги. Он расправил простыню и обернул ее вокруг Робина. – Жена? – спросил он снова.
– Мы просто сделали вид, что женаты.
– Бончерч? Полагаю, это твое имя du jour. Хороший и святой? – Он округлил глаза.
– В плаваниях тебя знали как капитана Роуза.
– Но я, мой дорогой друг, герцог.
Вернулась миссис Гейнер с охапкой одежды в руках. Робин не хотел задерживаться, чтобы надеть ее. Он послал женщине свою самую очаровательную улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93