Надо спешить!»
С этой мыслью Рэп добрался до раздевалки и торопливо проверил, чем заняты преследователи. Те расправились еще с одной дверью.
«Разозленного джотунна, пожалуй, даже каменная стена не остановит, – мелькнула у Рэпа тревожная мысль. – Похоже, эти ребятки меня догоняют!»
Скорее благодаря присущему ему упрямству, чем физическим силам, Рэп добрался до королевской спальни.
Перед глазами фавна медленно плыли багровые пятна, в голове шумело, а кровь пульсировала в висках, грозя разорвать череп. Рэп понял, что вынужден дать себе передышку, иначе упадет в обморок от перенапряжения. Отыскав глазами кровать, Рэп потащился к ней, искренне опасаясь, что даже туда на размякших и подгибающихся в коленях ногах ему не добраться. Но сила воли помогла ему выстоять, и Рэп доползтаки до королевского ложа, со вздохом облегчения опустил Инос на ее кровать и, не удержавшись, повалился на нее. Рэп старался побыстрее отдышаться, чтобы иметь возможность двигаться дальше. Снизу слышался грохот взламываемых дверей, а в тишине спальни звучало лишь хриплосипящее дыхание фавна.
Вдруг он почувствовал, как вокруг его шеи обвилась нежная девичья рука.
Рэп поднял голову и не мог оторвать взгляда от единственных зеленых глаз в Краснегаре.
– Ты воняешь, как целая конюшня, – ласково улыбаясь, тихо сказала Инос.
– Ооох, – вырвался у Рэпа слабый стон.
– А ято думала… Ято надеялась, что ты тащишь меня, не только чтобы просто уложить в кроватку… Чтото подсказывает мне…
– Инос! О, Инос!
– Там, внизу, ты назвался мужем, – прошептала она, опуская веки.
Рэп еще разок охнул и смущенно пробормотал:
– Ты слышала? Я думал, что ты в обмороке.
– Не все, только коечто, но мне понравилось, – сонно шептала Инос. – Очень романтично – украсть меня и отнести на брачное ложе. Жаль, что неблагоразумно.
Рэп уже отдышался и попытался встать, но рука, обнимавшая его шею, натянулась, как подпруга.
– Поцелуй меня, – попросила Инос.
– Я пахну, как лошадь, – попробовал возразить Рэп.
– Тогда поцелуй, как лошадь. Ну поцелуй.
Он целовал ее, сначала нежно, едва касаясь губ, потом крепче… и еще крепче… радостно… страстно… самозабвенно… долгим поцелуем… длиною в вечность…
Наконецто он мог позволить себе любить ту, которую любил всегда.
– Вот это да! – восторженно воскликнула Инос. – Значит, тебе не все равно! Правда, не все равно? Ты плачешь! – ахнула она, изумленно уставившись на фавна.
– Конечно, я плачу, сумасшедшая ты идиотка, упрямая глупышка!
– О, тебе действительно не все равно, – блаженно заулыбалась Инос. Но вдруг в глазах девушки мелькнула тревога. – Рэп, ты ведь не возражаешь против того, что я сделала?
– Нет, нет, нисколько. Ты сотворила чудо. Ты же знаешь, я никогда не хотел быть колдуном, дорогая.
– «Дорогая»! Как приятно слышать такое. «Дорогая»! – умиротворенно повторяла Инос желанное слово. Но грохот, доносившийся снизу, вернул девушку с небес на землю. – Что это там за шум? – недовольно проворчала она.
Пусть Инос перестала быть колдуньей, но королевойто она осталась. Ее королевское достоинство никуда не исчезло. Зеленые глаза властительницы яростно вспыхнули.
– Твои верноподданные во главе с Форонодом спешат спасать тебя от насильника, – пошутил Рэп. – Они как раз вламываются в раздевалку.
Инос удовлетворенно улыбнулась и снова закрыла глаза.
– У них еще много работы, – заметила она, рассчитывая на крепость дверей. – Но даже если они поторопятся, у нас есть время для еще одного поцелуя. Потом я их выгоню и мы сами займемся…
– С тобой все в порядке?
– Еще один поцелуй непременно поможет, – заверила она.
– Но…
– Пожалуй, дня через два нам стоит ускользнуть в Кинвэйл и устроить свадьбу по всем правилам, – мечтательно произнесла Инос. – А пока… это будет наш маленький секрет.
Конюх? Кучер? Конокрад?
Плосконосый безобразный фавн?
Королева смотрела на Рэпа пристально, требовательно и строго:
– Рэп, я отчетливо помню, что приказала тебе поцеловать меня.
– Но…
Она была королевой, которую он сам наделил чарами величия. Рэп охотно повиновался.

Мешать соединенью двух сердец
Я не намерен. Может ли измена
Любви безмерной положить конец?
Любовь не знает убыли и тлена.

А если я не прав и лжет мой стих, –
То нет любви и нет стихов моих!

Шекспир. Сонет 116 (пер. С. Маршака)


Часть двенадцатая
Надоевшие слова

– Очаровательно! – любовалась Кэйд. – Нет, что я? Ты выглядишь расчудесно! Изумительно! Соблазнительно!
– Тетя, остановись! Не подобает невесте в день ее свадьбы слушать сомнительные высказывания, – в притворном ужасе воскликнула Инос, озорно подмигнув отражению тетушки в зеркале туалетного столика.
– Ах, дорогая, мы прекрасно поняли друг друга! Ты выглядишь божественно!
Последнее слово Кэйд точно стерло счастливую улыбку с лица Инос.
– Это тоже… неудачный комплимент, – вздрогнув, обронила она, но почти тут же звонко рассмеялась. – А хотя ладно! Я с восторгом и от всей души принимаю и твои комплименты, и твою заботу. Даже Эйгейз не нашла бы, к чему придраться. И хорошо, что здесь нет Тиффи, а то пришлось бы приставлять сторожей к колодцам, чтобы он в какойнибудь из них не прыгнул.
– Тиффи остепенился, дорогая. Он женат и скоро станет отцом. Разве я не рассказывала тебе о письме Эйгейз?
– Дда, кажется, говорила. Извини, тетя, за рассеянность. Впрочем, неудивительно, что он женился, он хотел этого. Ну, а я просто тогда подвернулась под руку. – Говоря это, Инос сосредоточенно ворошила жемчуга, лежащие перед ней. – Как ты думаешь, тетя, какие нитки мне выбрать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185