– Нет-нет, Эмброуз, ты не должен думать о таких вещах, – поспешила она заверить его.– Возможно, мое присутствие изменило бы что-то и финал этой трагедии был бы иным, – пожал плечами Эмброуз.Конкордия зажала ему рот рукой.– Выслушай меня, – сказала она. – Я знаю, о чем ты думаешь, и знаю, что это неправильно. Ты не должен проклинать себя за то, что случилось тем вечером, ты за это не несешь ответственности. И ты ничего не мог сделать.– Но я же был там… Только я был так беспомощен…– Ты был мальчишкой, тебе было всего тринадцать лет, – напомнила Конкордия. – Удивительно другое: я вообще не понимаю, как ты умудрился перехитрить убийцу и спасти свою жизнь.Эмброуз ничего не ответил на ее замечание, но не пытался высвободиться из ее объятий.– А полиция схватила того человека, который убил твоего отца? – спросила Конкордия спустя несколько мгновений.Наступила короткая пауза.– Нет, – покачал головой Эмброуз. – Они его не поймали.Конкордия разгневалась не на шутку:– Ты хочешь сказать, что справедливость так и не восторжествовала?Похоже, ее гнев весьма удивил Эмброуза.– На это потребовалось некоторое время, – проговорил он. – Можно сказать, что справедливость лишь отчасти одержала верх, но это не было истинной местью.– Что ты имеешь в виду? Я не понимаю.– Разумеется, не обнаружив меня, убийца стал предельно осторожен, – принялся объяснять Эмброуз. – И он уехал в Америку на четыре года. Но когда он вернулся, я его ждал. У меня был разработан хороший план.– И что случилось?Уголки его рта напряглись.– Возвращаясь в Англию, он был болен туберкулезом и умирал, – сказал молодой человек.– Стало быть, ты дал природе сделать свое дело, не так ли? – предположила Конкордия.– Природе и лондонскому смогу. – Эмброуз пожал плечами. – Я решил, что убить его – значит проявить милосердие.– Ты виделся с ним?– Нет. – Эмброуз отрицательно помотал головой. – Но я послал ему записку, в которой сообщал, что постоянно наблюдаю за ним… За тем, как он умирает… Он продержался еще шесть месяцев.– А что было с тобой после того, как твоего отца убили? – поинтересовалась Конкордия. – Ты стал жить у родственников?– Да не было у меня близких родственников, – горько ответил Уэллс. – Дедушка умер за год до убийства отца, а больше никого в живых не осталось.– И ты попал в приют? – спросила она. – Или в работный дом?– Нет, – бросил Эмброуз.– Но как же ты жил? Тебе ведь было всего тринадцать лет!– Однако я не был невинным ягненком, Конкордия, – приподняв брови, промолвил молодой человек. – Я же из старого рода мошенников и преступников. Мой дед был светским человеком, но на жизнь он зарабатывал себе тем, что крал бриллианты у тех богатеев, которые приглашали его в свои гостиные и бальные залы. Мой отец был профессиональным мошенником. К тринадцати годам я был вполне в состоянии сам о себе позаботиться. Так что, учитывая мои таланты, образование и прошлое, можно было не сомневаться в том, куда заведет меня будущее.– Понятно, – откашлявшись, пробормотала Конкордия.– В тот же вечер, когда отца убили, я изменил свое имя, – сказал Эмброуз. – Вскоре после его смерти я начал зарабатывать тем, что забирался через окна в богатые дома и воровал там ценности. – Лицо Уэллса оставалось безучастным, словно он говорил не о себе, а о ком-то еще. – А что ты думаешь? Я профессиональный вор, Конкордия. С младых ногтей я учился мошенничать и воровать, и весьма преуспел в этом.– Но больше ты этим не промышляешь! – едва не выкрикнула она. – Теперь ты стал профессионалом в другом деле – имеешь собственное сыскное агентство.Эмброуз лишь пожал плечами.– Да разница-то невелика, честно говоря, – заметил он. – Для сыска требуются те же умения, к тому же я по-прежнему занимаюсь работой все больше в ночное время.– Ты отлично понимаешь, что между тем, чем ты занимаешься сейчас, и тем, что ты делал много лет назад, для того, чтобы выжить, пролегает громадная пропасть! – воскликнула Конкордия возмущенно.Эмброуз опустил глаза на ее руки, сжимавшие его рубашку. Подняв голову, она заметила какое-то странное выражение в его глазах.– Не пытайся сделать из меня героя, – медленно проговорил он. – Я далеко не рыцарь в сверкающих латах.Конкордия наградила его кривой усмешкой.– Нет, Эмброуз, ты именно рыцарь, – возразила она. – Да, стоит признать, что латы твои в некоторых местах поизносились и поистерлись, но это неудивительно, ведь ты так давно носишь их.Уэллс медленно улыбнулся.– Всему, что у меня есть, я обязан Стоунеру, – сообщил он.– Но все-таки кто же он, Эмброуз?– Полагаю, можно было бы сказать, что он занимается чем-то вроде того, что и ты.– То есть Стоунер – учитель? – удивилась Конкордия.– Да, пожалуй, его можно так назвать… Да! – кивнул Уэллс. – Если бы не знакомство с ним, я бы по-прежнему промышлял воровством бриллиантов, картин и антиквариата.– Сомневаюсь. – Встав на цыпочки, Конкордия ласково потерлась губами о его губы.А затем повернулась и направилась к двери.– Спокойной ночи, Эмброуз.– Но, Конкордия…Но она уже отперла замок и распахнула дверь.– Кем бы ни был Джон Стоунер, он не волшебник, – промолвила она. – Не смог бы он сделать из тебя героя, если бы не твои большие задатки. Глава 29 Когда Конкордия ушла, Эмброуз налил себе еще один бокал бренди. А затем уселся по-турецки на ковер перед камином и, глядя на тлеющий, почти гаснущий огонь, стал вспоминать давнюю беседу в кухне Джона Стоунера. Он почти дословно помнил разговор, который состоялся много лет назад, словно это было лишь вчера.
– Когда мне было столько лет, сколько вам сейчас, я оказался почти в такой же ситуации, в какой находитесь вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99