Как глупа и наивна она была, когда надеялась, что все это займет не много времени. Конечно, если бы она обратилась к богатым ювелирам с Уэст-Энда… Но поступать так — значит подвергнуть себя еще большей опасности, ведь большинство из них прекрасно знают Трэгмора. Такой шаг был бы равносилен самоубийству. Ковент-Гарден — ее последняя надежда. Именно там расположились лавочки дельцов победнее, но с сомнительной репутацией/Ей посоветовали обратиться к мистеру Томпсону, который, как ей говорили, может заплатить вполне прилично, не задавая лишних вопросов.
— Неплохо поработали, мой друг! — Томпсон внимательно разглядывал очередное ожерелье, останавливая свой взгляд на каждой жемчужине. — Любая из этих безделушек принесет мне кругленькую сумму. Теперь я понимаю, почему вы отправились так далеко, в самый Мэнсфилд.
— Ваша цена, Томпсон?
— Сейчас, сейчас, дайте подумать! — Томпсон наморщил лоб.
Пирсу показалось, что он слышит, как скрипели извилины в голове пройдохи-ювелира.
— Черт, — пробормотал ювелир, невольно вздрогнув, когда услышал шум проезжавшего мимо кеба, — ненавижу заниматься такими делами днем. Почему вы не пришли ночью, как обычно?
— Но ведь мы сидим в смежной комнате и сразу услышим, если кто-нибудь войдет в лавку.
И как бы в ответ на его слова звякнул колокольчик над входной дверью.
— Ну вот, накаркал. — Томпсон мрачно встал. — Пойду посмотрю.
— Поспешите, — усмехнулся Пирс, — а то как бы в вашу лавку не зашел пройдоха более шустрый, чем вы, Я подожду.
Томпсон выругался, но когда он выходил из комнаты, на лице его сияла радушная улыбка.
— Чем могу служить, мэм?
— Я хотела бы продать одну вещичку. .Что вы можете за это предложить?
Улыбка Пирса мгновенно испарилась, когда он услышал голос посетительницы. Дафна?! Он вскочил, сделал шаг по направлению к двери, но остановился. Как он сможет объяснить свое присутствие в этой сомнительной лавке?
Между тем Томпсон продолжал свою обычную игру:
— Занятная вещичка, со вкусом оформлена. Имеете ли вы представление о ее настоящей цене? — Я надеюсь, что вы мне это скажете.
— Я? Хорошо. Дайте-ка взгляну на нее внимательнее. Ай-ай-ай, какая жалость! Как же я этого не заметил сразу?
— Что?
— Видимо, камни были плохо обработаны и помутнели. А качество золота! Ай-ай-ай! — Он сокрушенно вздохнул. — При всем моем уважении к вам, моя молодая леди, я не могу предложить более тысячи фунтов.
— Тысяча фунтов? Но ведь брошь стоит в три раза дороже!
— Да что вы?! Кто же этот богач, кто предложил вам такую сумму?
Дафна не ответила.
— Может быть, в каком-нибудь фешенебельном магазине Уэст-Энда вам и была предложена эта сумма, но здесь Ковент-Гарден. Я ведь не спрашиваю, по какой именно причине вы предпочли явиться сюда. Тем не менее я согласен пересмотреть цену, которую предложил вначале. Полторы тысячи фунтов, и ни пенса больше. Он притворно вздохнул. — Мои друзья часто говорят, что меня когда-нибудь погубит дурацкая привычка жалеть молодых леди, попавших в затруднительное положение.
— Вас когда-нибудь погубит привычка их грабить, но у меня нет другого выхода.
В это время в комнате, где находился Пирс, отчетливо громыхнул стул, и не один раз, а дважды.
— Что-то гремит в соседней комнате, — испуганно сказала Дафна.
— Вам показалось.
За грохотом стула последовал звон разбитого стекла.
— Боже! Кто-то грабит вашу лавку! — воскликнула Дафна.
— Одну минутку, подождите. — Побледневший ювелир опрометью бросился в комнату. — — Какого черта?! — злобно прошипел он Пирсу. — Что вы здесь вытворяете?
— Я вас просто вызвал. А теперь ответьте, что вытворяете вы?
— Я?!
— Да, вы, черт подери!
— Я занимаюсь бизнесом. — Вы занимаетесь грабительством молодой леди! Томпсон сначала опешил, а потом осклабился:
— Странно слышать это, мистер Торнтон, тем более от вас.
Желваки дернулись на скулах Торнтона:
— Предложите ей пять тысяч фунтов.
— Что?!
— То, что слышали. Предложите пять тысяч фунтов за .эту чертову брошь.
— Вы с ума сошли! Мне не продать ее и за половину этой…
— Я покупаю ее.
— Вы? Но зачем? — Это вас не касается!
— Но вы даже не видели ее.
— Повторяю, вас это не касается. Сделайте сейчас же так, как я сказал.
Томпсон покачал головой:
— Вы самый сумасшедший из всех сумасшедших, что мне приходится видеть ежедневно. — Он в задумчивости почесал затылок. — И что я должен ей сказать, по-вашему? Что внезапно сошел с ума и решил отвалить целое состояние за ее безделушку?
— Придумайте что-нибудь, — усмехнулся Пирс. — Не мне вас учить.
Изрядно озадаченный, Томпсон вернулся за прилавок.
— Все нормально? — услышал Пирс озабоченный голос Дафны.
— А? Да. да, все в порядке. Кошка случайно уронила бутылку на пол, И вот что: я тут, пока осколки собирал, вспомнил, что у меня есть один эксцентричный покупатель — пожилая леди, которая питает слабость к необычным брошкам — таким, как ваша. Она согласится заплатить целое состояние за эту замечательную композицию — — рубин, а вокруг сапфиры^ — Он сделал эффектную паузу. — Я сумею продать ее без убытков по любой цене. Черт возьми, я всегда был джентльменом. Пять тысяч фунтов!
— Пять тысяч! — ахнула Дафна. — Но вы же сами сказали, что ее стоимость…
— Стоимость — вещь относительная. Итак, пять тысяч. Согласитесь, это гораздо больше, чем вы надеялись получить за нее.
— А вы уверены, что леди купит ее за такую цену? Я не хотела бы…
— Абсолютно уверен.
Дафна не стала скрывать своей радости.
— Большое вам спасибо.
Едва звякнул колокольчик, извещавший о том, что Дафна ушла, как Томпсон вошел в комнату не менее озадаченный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72