— А… так вы Лукас Товерс, — догадался Ремингтон, припоминая имена и фамилии людей, перечисленных в списке Бриггса. — Вы капитан торгового судна «Баунтифул», которое считалось пропавшим три недели назад в районе Английского канала. Судно пропало вместе с командой и всем грузом.
— Кажется, это судно следовало в Вест-Индию, — добавил Бойд.
— Оно принадлежало Андерсу. — Рем выпустил кольцо дыма. — Рады видеть вас живым и здоровым, Товерс.
Удивление на лице Товерса сменилось паническим ужасом. Он боязливо огляделся, потом нагнулся к столу и произнес:
— Вы совершенно правы, джентльмены, я капитан, вернее, был капитаном «Баунтифул». Корабль пропал, и он действительно принадлежал флотилии Андерса.
— Следующий вопрос вытекает из известного ранее: судно перевозило груз, принадлежащий Артуру Caммepcoнy?
— Нет, — покачал головой капитан. — Это не так.
— Откуда такая уверенность? — поинтересовался Гришэм.
— На корабле почти не было груза.
— Что? — У Хэрриса глаза стали круглыми.
— В документах значилось, что на судне были ценные товары: мебель и драгоценности. Но, как я убедился позже, ящики были набиты булыжниками и тряпьем.
— Кому бы ни принадлежал ложный груз, он должен получить значительную сумму денег за то, чего никогда не терял. Нам необходимо выяснить, кому из купцов принадлежал груз, — отчеканил Ремингтон.
— Я ничуть не сомневаюсь, что это был Саммерсон, — без заминки сообщил Товерс.
— Не сомневаетесь? Почему? — поинтересовался Ремингтон.
— Потому что именно Саммерсон каждый день приходил на корабль примерно за неделю до его отплытия и проводил на судне долгие часы. Потому что три или четыре раза он вел переговоры с Андерсом за закрытыми дверями. И потому что Саммерсон передавал огромные деньги тому негодяю, который продал мою команду!
— Продал вашу… — Мысли, которые хороводом кружились в мозгу Ремингтона, неожиданно начали выстраиваться в стройную последовательность. — Вы хотите сказать, что Саммерсон заплатил каперу не только за то, чтобы судно с грузом исчезло, но и за то, чтобы тот продал членов экипажа?
— Да, — подтвердил Товерс.
— Вы убеждены, что Андерс вовлечен в эту махинацию?
— Этого я утверждать не могу. Я никогда не видел, чтобы Андерс занимался чем-либо противозаконным, я не убежден, что Андерс знал, что на борту находится ложный груз. Андерса не было, когда Саммерсон встречался в порту с капером.
— Когда это было?
— Час назад. Как раз перед тем, как я заметил Хэрриса и по его форме понял, что он с Боу-стрит. Саммерсон и этот его друг меня не заметили. Они думают, что я давно следую туда, куда меня продали. Это чистая случайность, что мне удалось ускользнуть. Не устаю благодарить за это Господа.
— Черт… но должно же быть хоть что-то, что можно было бы инкриминировать Андерсу, — выругался Ремингтон. — Продолжайте, Товерс, расскажите мне о том, как напали на ваш корабль: где это произошло, при каких обстоятельствах, куда попали вы и ваша команда и как вам удалось бежать.
— Это было к югу от Гудвин-Сэндз между двенадцатью и часом ночи. Пиратский корабль скрывался за утесами. Мы даже не заметили, как он приблизился к нам. Они подплыли к судну на шлюпках, схватили нас, связали, заткнули рты и бросили в шлюпки. Потом нам завязали глаза и доставили па пустынный остров, где объявили, что нас продадут в рабство. Я предпочел утонуть, чем стать рабом, и, когда выдался случай, бросился в воду. Мне удалось развязать веревки и оставаться на воде достаточно долго, чтобы подать знак проходящему мимо английскому судну. Таким образом я снова попал в Англию.
— Что вы рассказали капитану, который спас вас?
— Только то, что во время шторма меня смыло за борт с корабля. Я ничем не смог бы подтвердить того, что в действительности случилось со мной. Слава Богу, капитан доставил меня на родину.
— Вы прибыли вечером?
— Да.
— И когда корабль причалил и вы сошли на берег, вы увидели Саммерсона?
— Саммерсона и капера.
— Значит, вы своими глазами видели, что капер получил деньги?
— Да.
— Этого вполне достаточно, чтобы повесить Саммерсона, — победно сверкая глазами, объявил Бойд. Ремингтон задумчиво кивнул:
— Поговорим о капере.
— Я узнаю его сразу же.
— Не сомневаюсь в этом. Но скажите мне: пока были в плену, не отметили ли вы для себя каких-нибудь специфических запоминающихся привычек, свойственных этому человеку?
— Он говорил мало. Только издевался над нами.
— Что же он говорил?
Товерса заколотило как в ознобе.
— Что мы пропадем бесследно, что никто о нас никогда ничего не узнает и не вспомнит, что о нас забудут, как о потерянном острове Атлантисе. То же самое он только что говорил Саммерсону. Что-то ему удалось с Атлантисом. Должно быть, это у него шутка такая.
Рем встретился глазами с Бойдом.
— Вот и разгадка, — спокойно сказал он и, обернувшись к капитану, добавил. — Капитан, еще один вопрос: не слышали ли вы разговоров, которые вели Саммерсон с Андерсом за неделю до отплытия корабля?
— Ничего необычного, — нахмурился Товер. — Просто шуточки, разговоры о погоде, о грузе.
— Может, что-нибудь еще, Товерс? Вспомните, это очень важно.
— В день отплытия они вдвоем пришли на корабль, сказав, что хотели бы все проверить вместе, — вслух вспоминал Товерс. — Андерс был чем-то озабочен, и Саммерсон все время успокаивал его, говоря, чтобы тот не волновался, что они успокоили своего нервного партнера. Потом они покинули корабль.
— Партнера? — вздрогнул Ремингтон. — Вы уверены, что Саммерсон употребил именно это слово?
— Они оба его употребляли И это ничуть не удивило меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98