– Вы не спите, мисси Уайер? – спросила она через плечо.– Сплю.– О, простите меня!Я хмыкнула.Она пренебрежительно фыркнула и направила щетку в сторону кровати.– Пора вам вставать.– Легко тебе говорить. У тебя четыреста одна тысяча сбережений.Она резко поставила пылесос, выключила его со щелчком и сдернула с меня одеяло:– Ну, хватит.Думаю, она теперь смотрит не только мексиканские реалити-шоу, так как в последнее время у нее стало проскакивать ужасно много американского слэнга.– Уходи, – сказала я, с головой укрываясь одеялом.Она шумно выразила недовольство:– Да что это вы? Вы что, собака, которая легла лапами вверх по команде «труп!»?– По команде «умри!».– Неважно.Я застонала в подушку.– Вы не собака, мисси Уайер. Вы борец. Вставайте! – приказала она, полностью срывая одеяло с постели.– Нет, спасибо. – Я, как всегда, вежлива.– Ваша мама здесь.Это привлекло мое внимание.– Но я только что с ней говорила.– Три часа назад, – сказала Кика с изрядной долей сарказма. Я уже говорила, как это недостойно?Отбросив подушку в сторону, я села и посмотрела на горничную невинными глазами:– Скажи ей, что меня нет.– Слишком поздно.– Скажи ей, что я говорю по телефону... или что я в ванной. Пожалуй, ванная лучше, скажи, что я в ванной. Она никогда не зайдет, если будет думать, что я голая.– Не могу.– Кика!– Поторопитесь. Она уже едет от ворот охраны. Я моментально оделась и вышла из спальни как раз тогда, когда с другой стороны в нее, подобно кораблю, вплыла моя мать.– Здравствуй, мама.Она оглядела меня, удивленно приподняв бровь. Если ее и повергло в ужас то, что мои волосы были забраны сзади в узел, а одежда измята, она ничего не сказала. Да и кто на моем месте стал бы заботиться о внешности, когда все мои секреты стали главной газетной сенсацией. Теперь все знают, что муж оставил меня ради другой женщины и что у меня нет денег. За считанные дни из Скандально Известной Женщины я превратилась в Обманутую Нищую. И, позвольте заметить, ни одна из этих категорий не пользуется большой популярностью в Лиге.– Обойдемся без французского? – только и сказала она.Мне удалось рассмеяться:– Я решила переключиться на китайский.Блайт Хилдебранд очень внимательно посмотрела на меня, и я ожидала какого-нибудь колкого замечания, но ничего не последовало. Она крикнула своего водителя и прошла мимо меня прямо в маленькую кухню.Вошел постаревший Радо, неся в руках две сумки.– Мисс Фреди, – сказал он и приложил бы руку к своей ковбойской шляпе, если бы они не были заняты сумками. – Я ужасно сожалею о том, что вы попали в такую неприятную ситуацию.Мне захотелось обнять его.– Спасибо, Радо.Мама извлекла из сумок продукты и вещи, которые, на ее взгляд, могли мне понадобиться. Мне даже показалось, что она хотела обнять меня.На глазах у меня выступили слезы, а в горле застрял комок от этого маленького проявления доброты. Я почувствовала себя очень плохо. К счастью, Блайт Хилдебранд не прикоснулась ко мне. Я бы, наверное, умерла, если бы она хотя бы улыбнулась.Но, конечно, она не сделала этого. Резко повернувшись, мать стала давать указания по поводу продуктов. Наконец она закончила, и я подумала, что теперь она уйдет.– Кика, я бы хотела стакан чая.Моя горничная отреагировала не сразу:– Si, Senora.– Фредерика, сядь.Я почувствовала, будто снова стала ребенком, и повертела свой стакан на столе.– Фредерика, перестань играть с посудой.– Прости.– Прости? И это все?Это прозвучало, как вопрос с подвохом. Она пристально смотрела на меня.– Прости... что ты... проделала весь этот путь, а у меня даже нет сандвичей с огурцом.– Фредерика, ты не сказала мне ни слова об этой... этой картине.– Ах, это. – Я надеялась, что более поздние события, попавшие в газеты, заставят ее забыть о показе. – Разумеется, я очень извиняюсь за картину.– Никогда мне не было так стыдно.– Знаю, и я правда прошу прощения.– Как ты могла поступить так вульгарно?Я думала, что она вряд ли захочет слушать о том, как привлекателен Сойер Джексон, или о том, как мы попали под дождь. И вот – меня выставили на обозрение перед всем Уиллоу-Криком.Вместо этого я прибегла к традиционному «Я не подумала».Секунду она смотрела на меня, а потом вдруг неловко заерзала на стуле. Удивительно! Моя мать не испытывает неловкости. Никогда.– Жизнь может иногда подкинуть нам крученый мяч.Представить мою мать, использующей бейсбольную лексику, было не проще, чем представить ее играющей в бейсбол. В любом случае, мне не хотелось продолжать эту тему.– Я говорила, что сожалею о картине.С разочарованным вздохом мать отставила оба наши стакана в сторону, подалась вперед и оперлась локтями о стол. Локти на столе!– Послушай меня, – сказала она. – В жизни не всегда все просто. Возьми меня, например. Твоя бабушка возненавидела меня с первого взгляда.Я едва успела проглотить чуть не вырвавшееся «Ты знала об этом?»– Когда твой отец привел меня в дом, Фелиция Хилдебранд задалась целью сделать меня несчастной. Каждый раз я подвергалась нападкам с ее стороны, но никогда не сдавалась. Конечно, мне нравилась жизнь, которую обещал твой отец, и, не спорю, я постоянно делала все не так. Но я люблю Турмонда Хилдебранда, и я упорно боролась за свое место под солнцем. Это было не просто, но я не сдалась. – Мама посмотрела мне прямо в глаза. – Твоя проблема в том, что тебе всегда все доставалось без борьбы.Я в самом деле была не в настроении для лекции на тему «Фреди Уайер, избалованная принцесса». Но моя мать в этот день была полна неожиданностей. Она протянула руку и взяла меня за подбородок:– Ты все еще та девушка, которая пытается занять свое место. Ты просто споткнулась о кочку на дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105