— Чтоб твоим буйволам волк ноги отгрыз, чтоб змея к ним под хвост залезла! — надрывался хозяин навеса.— Э, купец, не жалей кувшинов, а то турки в них твое золото унесут. Эй, маленькие «ящерицы», — подмигнул Папуна столпившимся у его арбы детям, — помогите кувшинному человеку перебить оставшиеся кувшины, пусть турки со злости лопнут.— А персы не скачут за твоими шутками?— Может, Чингис-хан из гроба вылез еще раз у нас повеселиться?Много заманчивых предположений могли бы высказать ностевцы, но буйволы неожиданно дернули арбу, вернули Папуна к его любимому положению и упрямо двинулись вперед.Мимо Папуна поплыли меры зерна, головки сыра, белеющие в высоких плетеных корзинах, глубокие кувшины с душистым медом, пирамиды чуреков на деревянных подставках, широкие чаши, переливающиеся нежные краски фруктов, желтые, лиловые и синие груды разных размеров и форм кувшинов, глиняных и фаянсовых, сверкающая на солнце выпуклыми боками медная посуда, нагроможденные деревянные колеса для ароб, лопаты, ножи, мотыги, подковы.Навстречу ему из грубо сколоченных клеток несутся протестующие крики упитанных поросят. Гневно клюют воздух, протискивая в щели острые клювы, откормленные орехами каплуны, недоуменно вторит им квохтанье кур и озабоченное гоготанье гусей, серо-белых, как дым осенних костров.Созерцание этого изобилия настроило Папуна на философский разговор с Бадри, но крик и брань тбилисских амкаров, в спину которых уперлись его буйволы, дали мыслям Папуна другое направление.Уста-баши — старосты кожевенного и шорного цехов — Сиуш и Бежан, яростно торгуясь с ностевцами, встряхивали грубые шкуры волов и нежный разноцветный сафьян.Клятвы, божба, уверения не мешали Сиушу одновременно и отсчитывать монеты, и отругиваться от непрошеных советчиков, и знакомить Папуна с правилами вежливости.Но Бежана, занятого подсчетом шкурок, не могли взволновать не только буйволы Папуна, но даже слон Ганнибала.Папуна, закончив церемонию обмена любезностями с Сиушем, спрыгнул с арбы, подошел к скромно стоящему в стороне Шио Саакадзе и, поздоровавшись с ним, поручил отвести Бадри домой:— Пусть отдохнет, целую ночь народ пугал.И, бросив на произвол судьбы свою арбу, Папуна утонул в гудящей толпе.У табуна стояли азнауры — Георгий Саакадзе, богатырского сложения, с упрямой складкой между бровями, с пронизывающим взглядом, и Дато Кавтарадзе, стройный, с мягкими движениями.— Лучше возьми кабардинца, у серого слишком узкие ноздри.— Хорошо, Георгий, последую твоему совету. Сегодня отец сказал: выбери себе коня, за которого не стыдно монеты бросить.Друзья быстро оглянулись на подошедшего Папуна.— Георгий, дитя мое, ты скоро влезешь в небо, как в папаху.Кругом загоготали, посыпались шутки. Молодежь с завистью оглядывала Саакадзе, взгляд девушек сверкал из-под опущенных ресниц на улыбающегося Георгия.— Победа, дорогой! Ну, долго мне еще скучать? — спросил Георгий, расцеловав Папуна.— К сожалению, недолго. Помоги мне обменять проклятых буйволов на горячего коня, который поспевал бы за твоим золотым чертом. Завтра с рассветом в Тбилиси поскачем… Потом, потом расскажу, раньше буйволы, и зачем портить радость народу в базарный день, завтра не опоздают узнать.В жарком воздухе бушевали базарные страсти. Врезались визгливые звуки зурны, раздражающе щекотал ноздри запах шашлыка, лука и молодого вина.Но не это привлекало внимание рослого всадника с резко приподнятой правой бровью на смуглом лице. Подбоченившись на коне, блистая нарядной одеждой царского дружинника метехской стражи, он пристально смотрел на девушек, вздыхающих у лотка с персидской кисеей.Нино, дочь Датуна, незаметно толкнула Миранду Гогоришвили:— Киазо приехал.Миранда вскинула и тотчас опустила черные продолговатые глаза. Персиковый румянец разлился по ее щекам. На губах она снова ощутила терпкий поцелуй у ветвистого каштана в шумный вечер своего обручения с Киазо.Киазо, сверкнув белизной ровных зубов и стараясь поймать взгляд Миранды, стал, кичливо поглядывая на всех, пробираться к навесу деда Димитрия, торговавшего добычей «Дружины барсов».Переливающиеся серебряно-бурые, золотистые и черные с сединой меха, турьи и оленьи шкуры совсем завалили маленького проворного деда Димитрия, но такое положение ничуть его не тяготило, наоборот, он с трудом расставался с каждой шкуркой, и то только после безнадежных попыток выжать из покупателя хоть бы еще одну монету.Он весь был поглощен возложенным на него «Дружиной барсов» ответственным делом и лишь иногда отрывался, чтобы огрызнуться на мальчишек, остервенело вертящих у ног покупателей волчок, дующих в дудки и угощающих друг друга тумаками.Толпа, толкаясь, передвигалась от одного навеса к другому. Радостные восклицания, перебранка, ржание коней, визг зурны сливались с громким призывом нацвали платить монетами или натурой установленную царскую пошлину с проданных товаров.Но не эти мелкие дела решали судьбу базара.На правой стороне площади, ближе к церкви, расположились караваны с товарами, предназначенными для обмена. Под обширными навесами велся крупный торговый разговор. Здесь не было крестьян с тощими мешками шерсти от пяти — семи овец, сюда не шли женщины с узелками, где бережно лежала пряжа — доля за отработанный год и отдельный моточек для пошлины нацвали. Все они с надеждой толпились у навеса Вардана, из года в год ловко скупавшего и обменивавшего их сбережения на хну, румяна, белила, пестрые платки, бараньи папахи, чохи и другие незатейливые товары.Вардан не толкался у больших караванов, наоборот, купцы сами посылали к нему своих помощников скупать оптом собранное по мелочам, и, смотря по ценам, Мудрый или продавал или упаковывал скупленное для тбилисского майдана, куда стекались персидские и другие иноземные купцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192