— А мы, мсахури князей Магаладзе, решили весь товар здесь продать, — заискивающе поддакивали магаладзевские мсахури.Нацвали и гзири, стоя у царского навеса, тревожно прислушивались к перебранке. К ним подошел начальник царской торговли и, с трудом соблюдая достоинство, сквозь зубы процедил:— Цену сейчас собьют, а персидские купцы сюда спешат, уже Орлиную башню обогнули.У нацвали нервно зашевелились усы.— Князья пошлину не платят, монастырь тоже, — да простят мне двенадцать апостолов, — начальник в Тбилиси опять рассердится, скажет: плохо свое дело знаем.Гзири сокрушенно зацыкал:— Как можно продать, если цену не мы назначаем? Проклятые Магаладзе, кинжал им на закуску, третий базар портят!Мимо проехал князь Мераб.Все трое низко поклонились вслед лошади.— Ты что, баранья хурма, пошлину, что ли, заплатила, что так свободно ходишь? — набросился нацвали на женщину, несущую в кошелочке яйца.Среди шума, крика и причитаний женщин купцы алчно облепили караван Магаладзе.Молодой монах отвел в сторону старшего мсахури Магаладзе. Зашептались:— Скажи Агапиту, как сговорились, так цену будем держать, нарочно позже приехали, дали время святому монастырю дороже поторговать. Азнауры больше ни одной монеты в кисет не положат, не могут с нами равняться.Размахивая арапниками и наскакивая на людей, врезались в толпу князья Тамаз и Мераб, за ними дружинники, подобострастно смеясь резвости своих господ.— Куда лезете? Навесы не для ваших коней строили! — укоризненно покачал головой дед Димитрия.На шее Мераба вздулись жилы. Привстав на стременах, он размахнулся, арапник обжег лицо старика.— О… Держите Димитрия, убьет князя, сам без головы останется.— Пустите, пустите вперед Георгия. Он хорошо своо дело знает.— Э-эй, «Дружина барсов», научи князей, где им свой хвост разматывать.Гзири, нацвали и начальник царской торговли, скрывая улыбки, незаметно выбрались из толпы и направились к дому священника.— О, о, наш Саакадэе трясет коня Мераба.— Смотри, смотри, азнауры сторону народа держат, за шашки берутся!— Тоже князей один раз в год любят.— О, о… Тамаз замахнулся шашкой.— Что, что звенит?— Сломанные шашки князей.— Э, Мераб острую шашку имел!..— Ого! Бревно в руках Георгия…— Дато Кавтарадзе тоже притащил…— Вот вместе с Гиви прибежал Даутбек.— О, быстроногий Ростом сбил дружинника.— Го-го! Матарс! Молодец! Разбогател! Тащи к себе коня.— Горячий Димитрий, как мутаки, катает княжеских дружинников.— Смотрите, Георгий с двумя волками сцепился.— Князь Мераб, пощупай под глазом, слива созрела, приложи свою шерсть, вылечит!— Вай ме, опоздал Элизбар, не видел, как княжеские черти навоз нюхали.— Наверно, думали — на свою голову наступили!— Хо-хо-хо! Молодец, Элизбар!— Го-го-го! Тащи его, тащи!— Эй, князь Тамаз, папаху держи, папаху!— Много, много в Носте храбрецов.— Смотрите, смотрите, что случилось!— О… о… Кони Мераба и Тамаза без княжеских… остались.— Помощь к Магаладзе подоспела!— Вай ме, Георгий сбросил князей на землю.— Смотрите, смотрите, Квливидзе шашку обнажил.— Папуна идет, тише, тише! Что Папуна говорит?— Э, э, князья опять на конях. Женщины, бегите домой, будет литься здесь кровь.У своего навеса монахи довольными глазами следили за дракой. Купцы в уме прикидывали — прибыль или убыток сулит им это событие. Мальчишки с высоких деревьев, захлебываясь от возбуждения, оповещали далеко стоящих зрителей о ходе драки…Рванулась дверь. В дом священника вбежал, сверкая глазами, босоногий мальчик:— Господин гзири, на базаре «барсы» с Магаладзе дерутся, уже многие кинжалы обнажили, а на Дидгори огонь танцует.Гзири с притворным испугом вскочил, за ним нацвали и начальник царской торговли.— На три минуты нельзя базар оставить, уже друг другу лицо меняют. Батоно Евстафий, князьям ты скажешь — насчет торжественной службы с тобой говорил, а этих разбойников «барсов» в сарай загоню и лучший мех за дерзость возьму.И гзири, сопровождаемый нацвали и начальником, поспешно вышел, по дороге отпустив увесистый подзатыльник непрошеному вестнику…— Слушайте, слушайте, Папуна говорит… Вай ме… что Папуна говорит!— Э-э, саманные головы! Смерть ищете! Она тоже ишаков ищет. Смотрите, с дидгорских вершин весть подает!На горах сторожевые башни окутывались тревожным дымом костров.— Живыми в землю зарою! — кричит Тамаз дружинникам. — Изловить сатану! Смотрите вниз, а не вверх.Дружинники, обезумев, лезли под дубину Георгия.— Гзири, царские гзири из Тбилиси скачут! С дороги свернули, напрямик скачут! — исступленно заорали с деревьев мальчишки.Толпа подалась назад. Многие старались незаметно скрыться.— Сейчас узнаете, ничтожные азнауры, как поднимать руку на князей.Ностевский гзири, нацвали и начальник с притворной поспешностью протискивались к центру драки.Георгий Саакадзе расхохотался и стремительно схватил Мераба.— Ты думаешь, если у моего деда князья последнюю землю отняли, то я позволю каждому петуху кричать у меня над ухом?! Лети навстречу своим спасителям.— Шерсть, шерсть свою не забудь размотать! — бросил вдогонку Гиви.Подхваченный дружинниками, Мераб бешено ругался.— Шерсть не продавай, на мутаки себе оставь, полтора месяца больным валяться будешь! — кричал Димитрий.Но толпа, охваченная тревогой, сразу застыла: азнаурам что? А тбилисские гзири за князей все Носте перевернут, наверно, без разбора всю годовую долю заберут.— Бегите, бегите, храбрецы, в лес. Но никто не двинулся с места, и тбилисские гзири осадили взмыленных коней в самой гуще побоища.— Слушайте царскую грамоту! — зычно крикнул начальник, приподымаясь на стременах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192