– Предполагаю, ты не позволишь мне взглянуть на это заклинание для вызова бури с градом, – заметил Кортес.
– Буря – это преувеличение. Я могу вызвать горсть кусочков льда, причем не полностью замороженных. Скорее, талый снег. А вообще как там дела? – я кивнула на улицу.
– Давай решим, что если температура воздуха сегодня ночью опустится, то можно было бы все-таки попробовать то заклинание и вызвать град.
Я оправилась в гостиную, слегка раздвинула занавески и увидела огромную толпу, людей собралось даже больше, чем когда мы приехали. Хотя было одиннадцать вечера, кругом мигали карманные фонарики и горели крупные туристские фонари. Двор освещался достаточно, чтобы сыграть в футбол. Вдоль дороги стояли микроавтобусы телевизионщиков с опущенными стеклами, журналисты в ожидании сидели внутри, пили кофе, разговаривали, словно полицейские, наблюдающие за домом. И если представители средств массовой информации все-таки оставались на дороге, незнакомцы из обычных граждан заняли практически каждый квадратный дюйм моего двора. Незнакомцы сидели на принесенных с собой складных стульчиках, и пили лимонад. Незнакомцы принесли любительские видеокамеры и снимали все, что видели. Незнакомцы стояли кругами, сжимая Библии. Незнакомцы держали плакаты: «Здесь живет Сатана» и «Нельзя оставлять ведьму в живых».
Ко мне сзади подошел Кортес.
Все еще придерживая занавеску, я повернулась и посмотрела на него.
– Сегодня, когда мы сюда подъезжали, ты говорил, что нам стоит перебраться в гостиницу. Как ты думаешь… это… – я покачала головой и уныло улыбнулась. – У меня это не очень хорошо получается – спрашивать совета.
– Ты хочешь знать мое мнение? Следует ли нам отсюда уехать?
– Да. Спасибо.
– Не думаю. Тогда я беспокоился, как пробраться сквозь толпу. Прикидывал опасности и трудности, связанные с этим. Но мы пробрались сквозь них, и теперь я считаю, как уже говорил Саванне, что лучше всего оставаться здесь и просто их игнорировать. – Он нежно вытащил край занавески из моей руки и опустил на место. – Естественно, толпа всегда вызывает беспокойство. Однако присутствие средств массовой информации должно пресечь любое проявление насилия, а сам размер толпы делает маловероятным лидерство какого-то негодяя.
– Но я знаю, что имеет в виду Саванна, – я бросила взгляд на задернутую занавеску и содрогнулась. – Я чувствую себя… в осаде.
– Это так и есть. Но думай о ней как о спасительном буфере. Ни один Кабал-клан не станет действовать при такой толпе свидетелей. Сейчас ты здесь в большей безопасности, чем была бы в любом мотеле.
– Но если они не действуют при свидетелях… что тогда произошло в похоронном бюро? Свидетелей было предостаточно.
– Могу заверить тебя: придумавшего тот план ожидает суровое порицание. Кто-то действовал, не получив должного разрешения, и его за это накажут. Я уже сообщил об инциденте. Он будет рассматриваться межклановым судебным органом.
– Угу. И, как я догадываюсь, результат не предвещает ничего хорошего.
У него на губах промелькнула легкая улыбка:
– Не стану утомлять тебя подробными объяснениями, по да, ничего хорошего. Но теперь можно ожидать, что группа Габриэля Сандфорда будет действовать в соответствии с принятыми Кабал-кланами правилами поведения.
– У них есть правила… – я потрясла головой. – Давай я сварю кофе, пока и в самом деле не потребовалось выпить чего-то покрепче.
Я зашла в кухню, затем повернулась.
– А как насчет перекусить? Мне кажется, мы оба не съели гамбургеры сегодня днем.
– Если ты будешь, то и я присоединюсь, но из-за меня одного…
– Как насчет домашнего печенья? Любишь шоколадное?
Он кивнул. Я включила духовку, достала противень из-под плиты, затем коробку из холодильника. Я сняла крышку и продемонстрировала Кортесу тесто в крошечных шариках.
– Для быстрого приготовления домашнего печенья, – объяснила я ему.
– Отличная мысль.
– Это мамина идея, не моя. Матери ведь всегда знают кучу разных уловок, не правда ли?
– Приготовление пищи никогда не было моей сильной стороной. Мы один раз попробовали сделать дома печенье. Его даже собака не стала есть.
Я принялась перекладывать тесто на противень. Значит, он жил с матерью? Очевидно, так. Матерью и отцом? Колдуны оставляют сыновей жить у их матерей? Или они женятся? Мне хотелось спросить и сравнить нашу жизнь. Мне всегда было любопытно, как ее устраивают другие расы. Это подобно хитростям приготовления пищи, которым меня обучала мама. Другие расы ведь тоже должны обучаться тактике проживания в мире людей – и я смогла бы применить их тактику к Шабашу для облегчения нашей жизни, чтобы нам требовалось меньше скрываться. Я подумала о том, чтобы расспросить Кортеса, но это показалось мне скорее сованием носа не в свое дело.
Поставив печенье в духовку, я заполнила кофеварку, затем извинилась и отправилась в туалет. Когда я вернулась, Кортес уже разливал готовый кофе по чашкам.
– Черный? – спросил он у меня.
– Черный чай, а кофе со сливками, – ответила я, открывая холодильник. – Черный кофе кажется мне слишком крепким. Но ты как раз предпочитаешь такой, да?
– Полюбил во время учебы в колледже, – кивнул он. – Я провел слишком много ночей над учебниками по праву и быстро выяснил, что кофеин действует, если пьешь крепкий и черный кофе.
– Значит, ты, в самом деле, юрист. Признаю: когда ты сказал, что в самом начале неточно представился, я все же наделась, что хотя бы это правда.
– Не беспокойся. Я на самом деле в прошлом году сдал экзамен на право заниматься юридической практикой.
– Раньше других, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123