На допросе заведующий складом, человек лет тридцати, подтянутый. Входит офицер милиции, кладет перед Скопиным машинописные листы - протокол допроса.
Офицер. Вадим Александрович, эксперт Кибрит. (Кивает на дверь.) Говорит, очень важно.
Скопин. Пусть войдет. Офицер пропускает в дверь Кибрит. Садитесь, Зинаида Яновна, сейчас улучим минутку.
Кибрит присаживается к его столу. (Просматривает протокол). Значит, вы демобилизовались- из армии по болезни.
Заведующий (сокрушенно). Да, товарищ полковник.
Скопин. Продолжайте, вы что-то хотели объяснить.
Заведующий. Да вот, почему на такой должности. Работать надо, а специальности гражданской нет. Образование чисто военное. Направили на этот склад вторсырья - заведуй. Ни порядка, пи дисциплины... Л теперь еще заваруха!
Скопин (дочитав протокол, поправляет заведующего). Следствие. Ознакомьтесь с показаниями вашего сотрудника. (Передает заведующему протокол; к Кибрит.) У вас нюх на новости, или сами хотели что-то сообщить?
Кибрит. Хотела бы, Вадим Александрович. Меня предупреждали, что аврал, но ведь вы умеете делать несколько дел сразу...
Скопин. Напишите коротко, о чем речь. Кибрит берет бумагу, пишет. (Заведующему.) Ну, как?
Заведующий (в растерянности). Нехорошо... Расстроили вы меня.
Скопин. Не знали?
Заведующий. Такого, конечно, не знал!..
Скопин. Но кое-что знали. Между тем, вероятно, есть инструкции, регламентирующие вашу работу. И, вероятно, там содержится запрещение принимать явно промышленные отходы. Не мне вам это объяснять.
Заведующий (помолчав). Давайте повернем вопрос в другую плоскость, товарищ полковник. Пойдем от здравого смысла. Начал я как? Мы, говорю, должны собирать то, что от населения, а вы мне - железные бочки или там балки. Не приму! Думаете, они их обратно везли? Отъезжали немножко и тут же сваливали!.. Смотрел я, смотрел на эту картину... пропадает добро! Травой стало зарастать. Устроил субботник. Что волоком, что на ручных тележках - прибрали. Цеха переработки тут же при складе. Металл под пресс и назад - в промышленность. Я считаю, по смыслу это государственно. Надо в первую голову думать о деле - не о параграфе! Все ж таки не воинский устав. Верно или нет?
Скопин. Нет! (Берет листок, исписанный Кибрит, быстро читает, взглядывает на Кибрит.) Так и чувствовал... (Достает из стола большой плотный конверт с сургучными печатями.) Два часа назад прислали мне из прокуратуры. Очень интригующее чтение.
Кибрит берет конверт и пристраивается с ним с сторонке.
Скопин (заведующему). Нет, неверно. Вам сдавали как отходы металл прямо из литейного цеха! И получали за это от вас - именно от вас - наличные деньги! А вы еще спрашиваете: верно пли неверно. Со своим - в кавычках - государственным подходом вы потворствовали жуликам. Ворью! Что это - хозяйственность? По-моему, преступление!
Сцена восемьдесят первая
Кабинет Томина. Томин и Ляля.
Томин. Ну, Ляля... слез не ожидал. Неужели разбито сердце?
Ляля. Сердце цело... Самолюбие бунтует! Нашла себе кавалера - с большой помойки!..
Томин. Успокоитесь, Ляля. Ну... Воронцов-мужик неглупый, речистый, сохранил импозантную внешность. Не мудрено было и обмануться... Ляля, мне непременно надо, чтобы вы успокоились!
Ляля. Хорошо, успокоюсь... Пойду домой, лягу, буду расслабляться... (Берется за сумочку.)
Томин. Лялечка, низко бью челом - сейчас не покидайте!
Ляля. Но вы же все узнали, Саша.
Томин. О серьгах - да. Но... Эдакое упрямое "но", которое стоит в дверях и но хочет вас выпускать! Я прошу об услуге, Ляля.
Ляля. Оперативное задание?
Томин. Нет. Но у меня к этил людям еще другой, совсем особый интерес.
Ляля. И что я должна?..
Томин. Только одно - вспоминать, вспоминать и вспоминать. Я буду задавать самые нелепые вопросы - не удивляйтесь. Никогда не угадаешь, а вдруг!..
Сцена восемьдесят вторая
Кабинет Скопина. Стенографиста нет. Скопил, К и б-р и т на прежнем месте. Перед столом. Воронцов просматривает и подписывает последний лист в протоколе допроса.
Воронцов. Вот и всё! Прошу. (Отдает протокол.) По окончании следствия вы сообщите мне свои выводы? Как руководителю.
Скопин Во всяком случае, мы увидимся. До свидания.
Воронцов. Всего доброго. Всего доброго. (Отвешивает галантный поклон в сторону Кибрит и выходит.)
Скопин. Такого обаятельного руководителя прямо нож острый отпускать! До последней минуты ждал какой-нибудь зацепки. Нет, про Воронцова все молчат. Будем выходить на него с другой стороны... (Кивает на конверт из прокуратуры.) Взволнованы?
Кибрит. Еще бы, Вадим Александрович!.. Мысли разбегаются...
Скопин. Сейчас закончу, и обсудим. (В переговорное устройство.) Товарищ Медведев!
Голос из микрофона: "Здесь".
У нас остался один Ферапонтиков?
Голос: "Да, товарищ полковник".
И что он?
Голос: "Все еще читает протокол..."
Его право... (Встает, расправляет плечи. Шутливо.) Начальство отвыкает работать, Зинаида Яновна. Каких-нибудь десять-пятнадцать допросов и - извольте полюбоваться - устал... (Выглядывает в приемную.) Танюша! Нельзя ли организовать нам кофейку?.. (К Кибрит.) Ну, вам не терпится перевести меня на другие рельсы?
Кибрит. Только бы не в тупик, Вадим Александрович! Понастроила кучу гипотез, но, боюсь, на песке... Вы читали восстановленный текст черновика?
Скопин. Читал.
Кибрит. Конечно, всего одна фраза, но... стиль!
Скопин. Если б не почерк, я бы сказал, что заявление и черновик писаны разными людьми.
Кибрит. Да, чужие слова!.. И, может быть, чужим фла-мастером. А этот самодельный пакет? Раз не было под рукой конверта, марки, значит, решение пришло внезапно! Но откуда клей? А главное, склеено ровненько! В письме буквы шатаются, строчки налезают друг на друга, а пакет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38