Он — дурак. Молчит и даже не думает. Он — Дмитрий.
— Хорошо, спасибо вам. Мы ненадолго, — ответил Зое Петровне мужской голос.
Дверь распахнулась полностью, и на пороге моего изолятора появились два человека: один в черном костюме, другой — в белом. Черно-белый цвет. Дао...
У меня началась паника. Кто такие? Может быть, галлюцинация. Я знаю за собой — могу видеть людей, которых другие не видят. Ко мне в изолятор входят «ДАО». Я сошел с ума. Нет,, меня хотят свести с ума. Это они их послали. Зоя Петровна привела...
Мужчины вошли и какое-то время просто смотрели на меня.
— Мы должны тебе помочь, — сказал белый. — Поэтому, пожалуйста, не бойся нас.
Потом он выдержал паузу и добавил: «Митя».
— Кто вы? — спросил я.
— Я — Данила, — сказал белый. — А это мой друг — Анхель, он из Мексики.
Он показал на черного, а тот кивнул мне головой.
— Почему вы думаете, что я нуждаюсь в вашей помощи? — все это очень подозрительно.
Странно, что они не производят впечатления агентов...
— Ты сам знаешь, что нуждаешься в помощи, — сказал Анхель, он действительно говорит с акцентом.
— Митя, мы по поводу твоего плана, — произнес Данила.
Я замер. Агенты!
Данила заметил мою реакцию, но продолжил прежним тоном:
— Митя, ты уверен, что действительно хочешь разрушить мир?
— Я не буду с вами говорить! — закричал я. — Можете меня пытать и все такое, но я вам ничего не скажу!
— Митя, мы и так все знаем — и про формулу, и про письмо, и про Дашу, и даже про дверную ручку. Мы все знаем. Не кипятись. Я же сказал, мы пришли тебе помочь.
Мысли в моей голове забились, как дикие зверьки в клетке. Передатчики! Как же я забыл про них?! Кругом передатчики! Они меня прослушивали. Здесь на них все работают. Что же делать?!
Я должен покончить с собой. Я должен немедленно покончить с собой...
Тут моя голова автоматически повернулась к окну, и я увидел в нем коричневого. Он был в панике. У него дрожали губы, глаза остекленели, коричневая голова в котелке раскачивалась из стороны в сторону, как у загипнотизированной факиром кобры.
— Коричневый? — спросил меня Данила.
Я повернулся:
— Вы его видите?!
— Я знаю, что ты его видишь, — ответил Данила.
Откуда они могут знать о коричневом?.. А, они подслушивали мои с ним разговоры. Но я, кажется, не называл его «коричневым». Нет, называл. Когда меня арестовывали. Я милиционерам говорил. И Даша слышала. А что если они вживили мне в мозг электронные чипы?! Жидкие, по сосудам ввели?!
— И я знаю, как он выглядит, — продолжил белый, словно бы желая доказать мне правдивость своих слов.
Ну уж этого он точно не может знать! Я повернулся к окну и увидел, что коричневый моментально спрятался за карнизом.
— И как?
— Все коричневое. Шляпа на голове фетровая. Котелок. А главное — шея, словно змея. Длинная... Может вытянуться вот хоть до этого окна, а может и на плечи возвращаться. Пластилиновая.
Меня потрясло столь точное описание коричневого.
— А про план вы откуда знаете?
Это сложно объяснить, — Данила сосредоточился. — Понимаешь, мы с Анхелем ищем людей — Избранных. Всего их семь человек. Троих мы уже нашли, а ты — четвертый. И у нас с тобой связь, о которой ты даже не догадываешься. Но ведь все со всем в этом мире связано. И все люди друг с другом связаны — кто-то сильнее, кто-то слабее. Мы — сильно.
— Я ничего такого не чувствую...
С чего он вообще взял, что у нас с ним какая-то особенная связь?
— Но я чувствую. И поэтому многое о тебе знаю. Я хочу тебе помочь, правда, — сказал Данила и полез во внутренний карман своего пиджака. — Вот...
Он протянул мне конверт, и тут меня снова затрясло. Дашино письмо.
— Откуда? Откуда оно у вас?!
— Купили, — ответил Анхель. — И ты ведь мог его купить. «Все продается» — ты же сам говорил.
Простота этого решения была столь пронзительной, что я едва не закричал.
— Вот видишь, ты просто все усложняешь, — сказал Анхель, поняв, что я чувствую. — Где не нужно...
— Мы действительно хотим тебе помочь, — добавил Данила.
Я выхватил письмо...
*******
Э то было письменное уведомление. Какой-то институт. Даше сообщали причины отказа в образовательном гранте, на который она подала запрос. Далее следовали «коммерческие предложения» — описание факультетов, каких-то краткосрочных циклов и что сколько стоит. И прилагались рекламные буклеты — что-то об институте, что-то о грантах...
Бессмыслица. Я ошибся. Все было неправильно.
Вообще я никогда не плачу. Но тут слезы сами потекли у меня из глаз.
Ничего нет. Пустышка.
Данила подсел ко мне на кровать:
— Митя, ты точно уверен, что хочешь разрушить мир?
В его голосе было столько доброты и заботы, что я заревел в голос.
Отчаяние. Беспредельное, как Вселенная. Пустота. Холодная, обжигающая холодом. Боль. Нестерпимая, как Вечность.
Я вскочил и заметался по комнате. Я кричал, рвал на себе волосы. Разбегался и с силой ударялся о стену. Падал на пол и бился в судорогах.
Анхель и Данила просто наблюдали за мной. Словно и не ждали ничего другого. В их глазах было сострадание. Я видел. Но чем мне поможет сострадание?
Я ошибся. Я что-то неправильно рассчитал. Где-то закралась ошибка...
— Митя, мы сделаем все, о чем ты попросишь, — сказал Данила. — Если ты должен пройти этот путь до конца, давай попробуем вместе. Может быть так ты узнаешь, чего хочешь на самом деле...
— Я не хочу жить... Я не хочу жить... Я не хочу жить... — повторял я.
— Важно, что ты хочешь, — сказал Данила и обнял меня за плечи. — Важно то, что ты хочешь.
— Мы можем попробовать достать эту дверную ручку... — предложил Анхель.
— Ручку? — Данила поднял на него глаза.
— Да. О которой Стае рассказывал, — подтвердил Анхель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31