Быстрый, изобилующий поворотами и пируэтами танец, в
котором кружилось ее "я", порой нервировал Роланда; на Сюзанну такое же
действие неизменно оказывала кажущаяся неспособность стрелка говорить о
чем-либо помимо того, что непосредственно занимало его мысли. Роланд был
самым большим _б_у_к_в_а_л_и_с_т_о_м_, с каким ей доводилось сталкиваться.
- Ладно, - сказала она, - я _о_б_ъ_я_с_н_ю_ тебе, почему я так на
тебя смотрю, Роланд. Потому что ты сделал подлость, вот почему. Ты сказал,
что не поднимешь на меня руку, _н_е _с_м_о_ж_е_ш_ь_ поднять на меня руку,
пусть даже я вконец распоясаюсь... но ты либо соврал, либо глуп как пень,
а я _з_н_а_ю_, что ты вовсе не дурак. Бьют не всегда рукой, как может
засвидетельствовать любая женщина и любой мужчина моей расы. Там, откуда я
родом, есть короткая поговорка: слово не обух...
- ...костей не поломает, - закончил Роланд.
- У нас вообще-то говорится несколько иначе, но я полагаю, это
достаточно близко. Как ни скажи, все равно чушь собачья. То, что ты мне
устроил, неспроста называется "словесной поркой". От твоих слов мне
б_о_л_ь_н_о_, Роланд, они _о_с_к_о_р_б_и_т_е_л_ь_н_ы_... ты собираешься и
дальше стоять здесь и уверять, будто не знал, что так получится?
Она сидела в кресле, сурово, пытливо и настороженно глядя на Роланда
снизу вверх, и он - уже не в первый раз - подумал, что инвалидное кресло
инвалидным креслом, но _б_е_л_о_ж_о_п_ы_м _к_о_б_е_л_я_м_ в родном краю
Сюзанны надо было обладать либо недюжинной смелостью, либо непроходимой
тупостью, чтобы злить эту женщину. И, поскольку Роланду довелось ходить
меж них, он не думал, что ответ на вопрос - смелость.
- Менее всего меня заботило, обидишься ты или нет, - терпеливо сказал
он. - Я заметил, что ты показываешь зубки, и понял, что ты вознамерилась
укусить, а потому сунул тебе в пасть палку. Это возымело действие... не
так ли?
Теперь ее лицо выражало обиженное изумление.
- Ах ты, _г_а_д_!
Вместо ответа стрелок забрал револьвер из Сюзанниной кобуры, двумя
уцелевшими пальцами правой руки неловко откинул в сторону барабан и левой
рукой принялся перезаряжать каморы.
- В жизни не видела такого наглого, такого беспардонного...
- Тебе _н_е_п_р_е_м_е_н_н_о_ нужно было укусить, - сказал Роланд
прежним терпеливым тоном. - Не то ты стреляла бы совсем не так, как
должно, - рукою и револьвером вместо ока, разума и сердца. Почитать ли это
подлой уловкой? Почитать ли это наглостью? Думаю, нет. Я думаю, Сюзанна,
что наглость, своеволие и спесь нашли прибежище в _т_в_о_е_м_ сердце. Я
думаю, что это _т_ы_ горазда на всякие подвохи и каверзы. Впрочем, это
меня не тревожит. Совсем напротив. Стрелок без зубов - не стрелок.
- Черт возьми, я-то _н_е_ стрелок!
Он оставил эту реплику без внимания; он мог себе это позволить. Если
Сюзанна не стрелок, он - косолап-пересмешник.
- Будь это игра, возможно, я повел бы себя иначе. Но это не игра.
Это...
Роланд на мгновение поднес здоровую руку ко лбу и задержал ее там,
растопырив пальцы над левым виском. Кончики пальцев, увидела Сюзанна, едва
заметно дрожали.
- Что тебя беспокоит, Роланд? - мирно спросила она.
Рука медленно опустилась. Стрелок вставил барабан на место и вернул
револьвер в кобуру.
- Ничего.
- Нет, чего. Я же видела. И Эдди тоже. Это началось почти сразу после
того, как мы ушли от моря. Что-то неладно, и становится все хуже.
- Все в порядке, - повторил он.
Протянув обе руки, Сюзанна забрала ладони стрелка в свои. Ее злость
прошла - по крайней мере, в эту минуту. Она серьезно взглянула Роланду в
глаза.
- Мы с Эдди... этот мир нам чужой, Роланд. Без тебя мы здесь
неизбежно погибнем. Пусть с твоими револьверами, пусть умея стрелять - ты
научил нас стрелять достаточно хорошо, - мы все равно неминуемо погибнем.
Мы... мы зависим от тебя. Поэтому расскажи мне, что неладно. Позволь мне
попытаться помочь. Позволь _н_а_м_ попытаться помочь.
Роланд никогда не относился к тем людям, которые хорошо разбираются в
себе или хотели бы разобраться; концепция самосознания (не говоря уже о
самоанализе) была ему чужда. В его обычае было действовать - быстро
справиться, что же подсказывает ему его абсолютно загадочная внутренняя
механика, и действовать. Из них троих стрелок был устроен наиболее
совершенно: глубоко романтическая сущность этого человека была заключена в
варварски простую оболочку, слагавшуюся из природного чутья и прагматизма.
Вот и теперь Роланд быстро прислушался к себе - и решил все рассказать
Сюзанне. О да, с ним _т_в_о_р_и_л_о_с_ь_ что-то неладное. Вне всяких
сомнений. Неладное творилось с его рассудком - что-то простое, под стать
его натуре, и такое же таинственное, как та странная бродячая жизнь, к
какой эта натура его побуждала.
Он уже раскрыл рот, чтобы сказать: "Я растолкую тебе, что неладно,
Сюзанна, и сделаю это всего в трех словах: я схожу с ума". Но не успел
издать и звука, как в лесу повалилось еще одно дерево - повалилось с
оглушительным скрипом и треском, ближе, чем первое. Не будучи на сей раз
так сильно увлечены замаскированным под урок поединком воль, и Роланд и
Сюзанна услышали этот треск, услышали поднявшийся следом взволнованный
вороний грай, и оба отметили тот факт, что дерево рухнуло неподалеку от их
лагеря.
Взгляд широко раскрытых, испуганных глаз Сюзанны, обращенный в ту
сторону, откуда донесся шум, вернулся к лицу стрелка. "Эдди!" - сказала
она.
Позади них над темно-зеленой цитаделью леса раскатился рев -
оглушительный вопль ярости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29