— Успокойтесь, Сарж, — тихо сказала Доусон. — Я попросила Сэнди пойти посмотреть, потому что беспокоилась… о вас, — она улыбнулась теплой, ему одному предназначенной улыбкой и быстро отошла в сторону.
Шэннон стоял в полном замешательстве, не зная, что делать, как реагировать на столь явное проявление чувства. Он взглянул на все еще стоящего рядом Татума — тот глуповато улыбался. Сержанту не пришлось ничего говорить: выражение его лица оказалось достаточно красноречивым — ухмылка сползла с физиономии матроса, а Шэннон, мудро решивший лечь спать, зашагал к палатке.
* * *
Понюхав воздух, Макартур сморщился — зловонный запах бизоньих стад стал ощутимее, что встревожило капрала. Он обернулся к товарищу. Честен согнулся под тяжестью ноши, как навьюченное животное. Ранец Макартура облегчили, насколько это было возможно. Все, без чего можно обойтись, тщательно обернули материей от воздушного якоря и зарыли, но и после этого вес казался неподъемным — плечо все еще болело, рана на боку не заживала, но Макартур больше не мог ждать. Модуль давно уже не появлялся — что-то случилось.
Они шли долиной к большой реке. Тайга постепенно исчезала, сменяясь каменистой почвой, еще дальше тянулись поля застывшей лавы. Из расщелин струился сернистый газ. Чаще встречались похожие на ели деревья с желтыми стволами, из-под земли били источники. Однажды им попалось два внушительных гейзера.
Элегантные птички с красными и желтыми хохолками распевали серенады, радуя путешественников, земля была истоптана копытами оленей, хотя их самих люди видели только издали. Дорогу затруднял кустарник, вдоль реки тянулись густые заросли ольхи и ивняка — по крайней мере, так их называл Честен. Под ногами расстилался травянистый ковер, усеянный ярко-красными ягодами, защищенными невероятно острыми колючками. Встречавшаяся во множестве голубика исчезала по мере продвижения к плато.
На глинистой тропинке у реки Макартур увидел след лапы.
— Эй, Джокко! — воскликнул он. — Посмотри сюда. Вот он, твой медведь.
Судя по всему, это была задняя лапа, но размеры! Не менее внушительно и устрашающе выглядели и отпечатки когтей.
— О, Боже! Ну и чудовище! — Макартур покачал головой и внимательно посмотрел по сторонам. Поблизости никого не было видно.
— А я что тебе говорил! — вырвалось у Честена. — И что мы будем делать, если повстречаем такого великана?
— Не стреляй… только в крайнем случае, — предупредил капрал, явно встревоженный находкой.
Круглое лицо Честена просветлело.
— Мой папа частенько рассказывал мне о Дэвиде Кроккетте. Ты слышал о Кроккетте, Мак? — они продирались сквозь густой кустарник, слева шумела река.
— Да, конечно, я слышал о Дэви Кроккетте, — ответил Макартур. — У него была шапка из енота, — несколько секунд они шли молча, Честен, казалось, о чем-то размышлял. Макартур пробивался вперед, отчаянно сражаясь с кустарником. Он решил немного подняться по берегу.
— Так вот, мой папа рассказывал, что Дэвид охотился на медведей весьма оригинально: он им улыбался.
— Что? Как это, Джокко? Ты серьезно?
— Нет, то есть, да — продолжал Честен. — Когда он видел, что приближается медведь, то оставался на месте и улыбался. Медведь смущался, терялся и останавливался… что-то вроде этого. Что там дальше происходило, не помню. Но папа говорил, что все это чистая правда.
Макартур усмехнулся. Они вышли к месту слияния двух речушек и присели отдохнуть на поросшую лишайником плиту. Рядом бушевал водоворот, весь окутанный облаком пара. Вдали, за речной долиной, начинались холмы, постепенно переходящие в предгорье, а еще дальше белели снегами величественные пики гор.
Передохнув, они тронулись в путь. Река постепенно расширялась, замедляя свой бег. На отмели плескалась рыба, которая, как Макартур знал по собственному опыту, должна привлекать внимание медведей. Обогнув груду камней, он убедился, что не ошибается: в нескольких метрах от себя капрал увидел широкую спину медведя-гиганта. Тот стоял в воде, изготовившись для удара. Макартур замер, осторожно высвободил из-под лямки правую руку, поднял и прижал к губам палец. Потом он попятился и обернулся к Честену. Слишком поздно. Споткнувшись о камень, капрал потерял равновесие и, отчаянно взмахнув руками, с приглушенным криком сорвался в воду. Проклиная весь свет, разумеется, про себя, Макартур неуклюже, на четвереньках, выполз на каменистый берег и поднялся на ноги.
Огромный медведь обернулся и уставился на них, его бока вздымались. Зверь отряхнулся — в воздух поднялись тучи пыли — и угрожающе зарычал. Но подлинный ужас земляне ощутили, когда рыболов встал на задние лапы: ни один известный им медведь не достал бы этому и до плеча. Крохотные золотистые бусинки-глаза, заостренные висячие уши, черный влажный нос и волчья морда — не дай Бог увидеть такое во сне! От него несло рыбой и влажной шерстью; шкура, грязная и косматая, имела цвет ржавчины, под ней играли могучие мускулы. Передние лапы с саблеподобными когтями били воздух. Хищник повернул нос к ветру, открыл и закрыл пасть, чтобы опробовать незнакомые запахи, показав при этом охваченным страхом зрителям желтые клиновидные зубы. Вид людей, вероятно, смутил его. Не зная, как отреагировать на их появление, он стоял на месте, недоуменно крутя головой. Промокший до нитки Макартур боялся пошевелиться. Винтовка была пристегнута за спиной, а пистолет лежал в кобуре. Скосив глаза в сторону Честена, он увидел, что тот стоит с оружием в руках, но почему-то держит его дулом вниз. Но еще больше капрала поразило другое: на лице его попутчика застыла идиотская улыбочка, совершенно исказившая ангельские черты лица поклонника Дэвида Кроккетта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79