Заметив, что все пассажиры спокойны и дышат нормально, она передвинула регулятор подачи кислорода на два деления вниз, что входило в круг ее прямых обязанностей. Кто знает, может именно этот сэкономленный запас воздуха пригодится в трудной ситуации?
— Как ребята? Я слышал, что Фенстермахер показал себя героем, — сказал Хадсон.
— Да, но и немного пострадал. К тому же беднягу стошнило, так что лежит сейчас в заляпанной пижаме, — тут только Лесли осознала, что их разговор слушают все, находящиеся в шлюпке. Она покраснела и обернулась к Фенстермахеру, тот поднял здоровую руку, показывая, что все в порядке.
— Прекратите! Вы же знаете инструкцию — двигаться и разговаривать без необходимости нельзя! Фенстермахер! Уберите руку, или я вас отключу! — скомандовала она. Фенстермахер подчинился, рука опустилась на живот, но по-прежнему поднятый палец должен был, вероятно, символизировать стремление раненого к более активному образу жизни. Кто-то рассмеялся, и Ли отключила кабинку помощника боцмана.
Хадсон продолжал.
— Через некоторое время я попытаюсь зацепиться за корму. Так будет безопаснее.
— Мистер Хадсон, флот ушел. Что мы будем делать? — спросила она.
— Не забегай вперед, Ли. Всему свой черед. Сначала мы пришвартуем вашу шлюпку, а уж потом будем думать, что делать дальше. Если это тебя утешит, мне тоже страшно. Держись.
— Да, сэр, — ответила Лесли, обретая уверенность. Сейчас их шлюпку возьмут на буксир, а она снимет с себя бремя ответственности. Ли отогнала посторонние мысли и сосредоточилась на том, что еще нужно сделать.
* * *
— Вышли на гиперсветовой режим, сэр. Адмирал… вы меня поняли? Положение стабильное, — доложил капитан Уэллс, старший офицер флагманского звездолета. — Сэр, вы хорошо себя чувствуете?
Адмирал флота Рунакрес облетел по периметру капитанский мостик. Даже в нулевой гравитации операторского пункта он ухитрился принять соответствующую его званию позу: тяжело опершись на поручень, адмирал широко расставил ноги и озабоченно склонил голову. Шлем скафандра скрывал выражение его лица, но Уэллс не сомневался — любой, кто осмелился бы заглянуть через визор, увидел бы нахмуренные брови и сурово выдвинутый подбородок. Вахтенный офицер «Эйр», тоже в защитном облачении, профессионально оценил обстановку и опустился «ниже», бросая на капитана встревоженные взгляды. Наконец Рунакрес медленно поднял голову и взглянул на дисплеи.
На сигнализационной панели все еще горели красные индикаторы, не позволяя забыть о тяжелом состоянии звездолета-носителя.
— Адмирал, нам нужно тщательно прочесать сектор «Гренландии», — сказал Уэллс. — Она исчезла — ни сигналов, ни связи: возможно, ушли на спасательных шлюпках.
— Все понятно, Франклин, — ответил Рунакрес, осторожно перемещаясь к тактическим консолям. Вахтенные — дежурный офицер и его помощник — сидели в своих подковообразных кабинках в нижней части мостика. Адмирал посмотрел вниз на панели с постоянно меняющимися данными.
— «Баффин» или «Новая» уже выходили на связь? — спросил Рунакрес.
— Нет, сэр, — ответила дежурная. Во время сражения несколько кораблей нарушали радиодисциплину и теперь продолжали делать то же самое уже в гиперпространстве. «Баффин» и «Новая», находившиеся в арьергарде, не участвовали в бою, а потому их капитаны благоразумно воздержались от радиоконтактов, чтобы не добавлять шума и не вносить сумятицу в ход переговоров. «Гренландия», шедшая в авангарде, оказалась единственным серьезно пострадавшим звездолетом.
Чужаки! Он нашел инопланетян, но во что это обошлось? Рунакрес выпрямился, снял шлем, обнажив выбритую голову, потер покрасневшие глаза, не снимая перчаток, затем провел ладонью по лицу, прогоняя усталость и нерешительность, и, оттолкнувшись от панели, пролетел мимо трансформаторной рубки, между консолей, к своему командирскому креслу.
— Соедините меня поочередно со всеми кораблями, — приказал Рунакрес, втискиваясь в рубку и пристегивая ремни.
— Есть, адмирал, — откликнулся Уэллс. Плотный вахтенный офицер снял шлем и пробежался пальцами по консоли. Затем прикрепил на лоснящийся от пота череп крохотный слуховой аппарат и начал отдавать соответствующие распоряжения.
Адмирал кивнул дежурному офицеру.
— Данные о повреждениях по всем кораблям.
— Есть, адмирал, — отозвалась та, склоняясь к панели. Командор Ито занял свое обычное место позади Рунакреса. Не оглядываясь, адмирал поднял руку, и адъютант тут же вложил в раскрытую ладонь тюбик. Рунакрес поднес его ко рту, выжал прохладное, сладкое содержимое и зажмурился, ожидая прилива энергии.
— Рапорт о повреждениях, адмирал, — доложила дежурная.
— Давайте, — кивнул Рунакрес.
— «Гренландия» уничтожена. Проникающие повреждения в кормовой части, нарушение работы реактора — в живых осталось двадцать два человека на спасательных шлюпках.
— О, Боже, — простонал Рунакрес. Двадцать два человека из экипажа в четыреста. Но он нашел инопланетян. Или еще одну расу убийц?
— По предварительным данным, «Тасмания» получила повреждения от энергетического луча… нашего собственного, — продолжала дежурная. — Сбита система ориентации, не работает узел связи, но никаких структурных разрушений. С «Тьерра дель Фуэго» докладывают об умеренных повреждениях, причиненных стрессом, и легком радиационном облучении.
— «Тасмания» подобрала свои корветы еще до прыжка в гиперпространство, — добавил Уэллс. — «Перегрин-I», корабль Джейка Кармайкла, уничтожил три вражеских перехватчика. Корвет «Оспрей-II» исчез. Шкипер корвета «Оспрей-I» подтверждает, что номер 2 погиб в бою непосредственно перед прыжком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79