Подводя итог, осмелюсь утверждать, что король, заставив нас поверить в возможность возврата ссуды, пообещал нам луну с неба.
Дьюранд обвёл зал блуждающим взглядом. Теперь со всех сторон его окружали воины Ламорика.
— Король не проходимец, который может позволить себе разбрасываться обещаниями направо и налево.
— Гордыня, Лудегар, гордыня.
— Каждый крестьянин обязан держать данную им клятву. Ужели слово короля стоит дешевле? Разве для короля существуют иные законы? — вопросил владыка Беорана. — Государь обещал вернуть нам ссуду, и вот настало время сдержать обещание. Ежели у государя нет денег, он должен отдать нам свой залог, — половина собравшихся в зале людей вскочила на ноги, — залог, который он сам выбрал!
Трапезная наполнилась криками и улюлюканьем. Радомор сидел, окаменев, не двигаясь с места. Поднявшийся в зале гам только веселил чернецов.
— Довольно! — рявкнул Рагнал.
Государь вскочил, вцепившись руками в стол. Рагнал прекрасно понимал, что шторм за окнами разбушевался не случайно.
— Покуда я все ещё король, в зале будет тишина или же вышвырну всю шваль вон! С меня довольно и буйства Небес!
— Король воистину прозорлив… Обрушиться с бранью на Великий Совет и лордов прямо перед голосованием. Ловкий ход.
Повисшая в зале тишина длилась недолго. Снова послышался глухой ропот и перешёптывание. На плечи Дьюранда опустились чьи-то руки, заставив его сесть.
— Каждая из сторон высказала свою точку зрения, — произнёс Рагнал, — и теперь я вызываю своего священника-арбитра.
Проведя ладонью по богатой вышивке, украшавшей одежды, из-за стола поднялся согбенный бременем лет прелат. Старик кивнул, показывая, что готов к голосованию.
— Ясен ли вопрос, стоящий перед Великим Советом? — спросил Рагнал.
— Ясен, сир. Цель голосования — разрешить спор, возникший между государем и Великим Советом. Государь взял ссуду, и во власти Совета простить королю его долг.
— А корона?
— Государь вправе отречься от престола, как некогда… — священник на мгновение замолчал, — как это некогда сделал король Карондас, да пребудет он в памяти нашей во веки веков.
— Мы тебе не рассказывали о Радоморе? — проскрипел голос в голове Дьюранда.
— Так пусть же начнётся голосование! — провозгласил Рагнал.
— Сражаясь за короля, он пал, поверженный врагами, на поле брани в Гейтане. Пропустил удар по чистой случайности. Ему очень не хотелось умирать. Жизнь только начиналась. Все, чего он достиг, — все могло пойти прахом.
— Голосовать можно по-разному. Существует несколько систем, — качнул бородой арбитр. — Чёрные и белые камни, короткие и длинные прутья…
— Я имею право выбора?
Арбитр, моргая, уставился на государя.
— Когда мы его нашли, он был не просто ранен. Он лежал в грязи Гейтаны и умирал. Не то, что руку поднять, пальцем пошевелить уже не мог. Со смертью он терял все.
— Выбор за вами, ваше величество.
Лицо Рагнала расползлось в зловещей улыбке.
— Именно в такие моменты человек делает выбор. Его жизнь в обмен на жизнь нескольких воинов. Кто их спохватится? Кто их будет искать? Кто станет выяснять, куда они делись, когда кругом идёт битва?
Ураган стонал и кричал голосами несчастных, запертых в объятом пламенем доме.
— Я требую поимённого голосования. Спрашивать буду каждого. Не время и не место для игр.
— Подобное желание не противоречит закону, ваше величество, — на мгновение замявшись, отозвался арбитр, и Paгнал кивнул с мрачным выражением на лице. Если уж вассалы решили от него отречься, то пусть сделают это открыто — ему в лицо.
— В таком случае, — произнёс государь, — приступим.
— Герцог Гарелинский, мы желаем начать с вас. Подойдите к нам.
Высокий лорд встал из-за стола и преклонил перед государем колено.
— Мы просим Великий Совет простить нам наш долг. Вы должны сказать «да», если согласны, либо «нет», ежели считаете, что мы его обязаны выплатить. Что скажет герцогство Гарелин?
— Ответ — «да». Гарелин считает, что долг следует простить.
Рагнал медленно кивнул.
— Обрати внимание, сначала он решил обратиться к союзникам. Мудрое решение. Быть может, ему удастся посеять сомнение в ряды заговорщиков и кого-нибудь привлечь на свою сторону. В «Книге Лун» сказано, что тонкие стебли камыша гнутся под ударами бури.
— Мы благодарим герцогство Гарелин и призываем к ответу Уиндговер.
Вперёд вышел черноволосый коротышка и встал перед королём на колени.
— Это ещё кто? — проскрипел отвратительный голос. — Разве это властитель Уиндговера? Разве принц Эодан не высок и русоволос, как сам король? Где же братец несчастного государя? Отчего он в столь грозный час предпочёл остаться в Уиндговере?
Дьюранд старался смотреть на возвышение, не обращая внимания на шёпот чернецов, звучавший у него в голове. Темноволосый человек протянул государю свиток, скреплённый печатью из чёрного воска. Король передал свиток арбитру.
— Бумага, вверенная вам, написана рукой принца. Я уполномочен огласить его волю.
Священник-арбитр кивнул.
— Мы обратились к Совету с просьбой простить нам наш долг. Вы должны ответить «да» или «нет». Что скажет Уиндговер?
— Ты не заметил в вопросе определённую двусмысленность?
— Уиндговер говорит «да». Долг следует простить.
Рагнал сухо кивнул и вызвал следующего члена Совета. На этот раз перед государем предстал старший брат Ламорика. За ним последовал лорд Морин, который, с трудом преклонив перед государем колено, побледнел от мучившей его боли. Затем были вызваны герцоги Гелеборский и Хайшильдский — оба проголосовали против государя. Леди Мод с поспешностью, удивившей Совет, склонилась перед королём в поклоне и отдала голоса обеих герцогств — Германдера и Серданы в пользу государя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158