Разумеется, я не стал пересказывать историю моей жизни от начала и до момента встречи с ней. И ни словом не упомянул о знакомстве с Тэситом. Но поведал без утайки, как Астел лишила меня не только невинности, но и готовности доверять людям. Как бы мало я ни был изначально к этому склонен. Я закончил свой рассказ на том, как был ею оставлен в конюшне с разбитой головой, чувствуя вкус материнского праха на губах. И без гроша в кармане.
Энтипи слушала меня затаив дыхание, не перебивая и не сводя глаз с моего взволнованного лица. А когда я замолчал — кажется, целая вечность миновала, — с чувством воскликнула:
— На вашем месте я бы весь мир возненавидела!
Боже, девчонка ухватила самую суть! Она меня поняла, как никто другой. Но решимость, с какой она высказала свое суждение, меня, признаться, несколько даже напугала.
— Невероятно, — она покачала головой, — как вы после всего этого способны быть таким героем!
Ну вот, приехали. Выходит, не слишком-то хорошо она поняла меня.
Я сидел на полу посередине амбара. Энтипи слезла со своей охапки сена и уселась подле меня. Мы долго и оживленно болтали, но я все же по-прежнему держался начеку. По-моему, она тоже. Однако беседа наша была вполне откровенной. В основном мы делились друг с другом своими взглядами на жизнь в целом. По большей части довольно циничными. Во всем, что она говорила, чувствовались острый ум и умение схватывать самую суть вещей. Качество, которым редко бывают наделены сильные мира сего. Как правило, их взор не проникает в глубину предметов и явлений, а лишь скользит по поверхности.
— Иногда, — доверительно произнесла Энтипи, — я ловлю себя на мысли, что единственный разумный и здравомыслящий человек из всех, кто обитает при дворе моего отца, — это шут. По крайней мере, он один относится к жизни именно так, как она того заслуживает, — с насмешливой снисходительностью. И до чего же забавно, что, когда он без обиняков высказывается в этом духе, мои родители и все остальные принимают его разумные и веские слова за веселые шутки и хохочут вовсю. А самое смешное во всей этой ситуации то, что они не понимают, что смеются над самими собой, выставляют себя дураками набитыми. В общем, глубины мысли шута, который их обязан развлекать и забавлять, они никогда не постигнут. Жалкие идиоты.
Мне ничего другого не оставалось, кроме как с ней согласиться.
Я заметил, что чем доверительней и непринужденней становился наш разговор, тем принцесса ближе ко мне придвигалась, пока наконец, поздним вечером, расстояние между нами не сократилось до каких-нибудь нескольких дюймов. В амбаре было прохладно, и я кожей ощущал тепло ее тела. Это было, с моей точки зрения… совершенно неуместно. Мы снова погрузились в молчание, на сей раз — неловкое, потому что я чувствовал: принцесса хочет еще что-то мне сказать. То, чего я не желаю слушать.
— Принцесса! Ваше высочество, — произнес я.
— Ненавижу это обращение! — выпалила она. — Терпеть не могу, когда меня так называют. Имейте это в виду, пожалуйста.
Я опешил. Просто ушам своим не поверил.
— Но… это же ваш титул.
— О да. Спасибо за напоминание. И вдобавок то, что, по мнению окружающих, является во мне главным. То, что им в первую очередь бросается в глаза. Я — это мой титул, а мой титул — это я. Если не принимать в расчет, что я его получила при рождении. Как и любая из особ королевской крови. Но тогда, если следовать этой логике, получается, мы все должны быть одинаковыми? А я вот, представьте себе, не желаю быть ни на кого похожей.
— Поверьте, вы в этом весьма преуспели. Вы одна такая.
Но Энтипи, казалось, не слыхала моих слов.
— Титул вознес меня настолько выше всех окружающих, что меня саму им ну никак не разглядеть. — Она печально вздохнула. — Никто меня по-настоящему не знает. И не желает знать. Мне иногда начинает казаться… что меня и вовсе нет на свете. Одна видимость.
— Ну что вы! Вот уж чего о вас не скажешь!
Энтипи повернулась ко мне, и лицо ее осветила эта ее новая, милая и даже немного застенчивая улыбка. Я почувствовал, как живо и недвусмысленно отозвалась на это моя плоть. И постарался переключить мысли на какой-нибудь нейтральный предмет.
Поймите меня правильно, я так себя держал не из ханжеских соображений, не из скромности или излишней стыдливости. Любая женщина, в конце концов, — прежде всего женщина. Я себя сдерживал, руководствуясь двумя соображениями. Первое: стоило мне ощутить в душе что-то похожее на приязнь к Энтипи, и я напоминал себе, что еще совсем недавно считал эту вздорную девчонку ненормальной, чуть ли не буйнопомешанной, и серьезно опасался, как бы она что-нибудь не подожгла или кого-нибудь не прирезала. И до сих пор, стоило мне порой пристально вглядеться в ее глаза, как я различал в черных крупных зрачках неистово плещущийся океан безумия. Во всяком случае, так мне казалось. Короче говоря, мысли о ее возможном сумасшествии я так до конца и не отринул. А чтобы совокупляться с ненормальной, согласитесь, самому даже и не знаю кем надо быть. Второе, едва ли не более важное: она была не какой-нибудь трактирной служанкой и даже не супругой рыцаря или придворного. А принцессой крови, наследницей престола. Сложив с подобной особой зверя о двух спинах, невозможно рассчитывать на последующее мирное расставание с рукопожатием и небрежным: «Как-нибудь увидимся». Занявшись этим с особой ее ранга, либо свяжешь себя с ней на всю жизнь, либо, что более вероятно, жизнь свою укоротишь, потому как по приказу разгневанного и оскорбленного родителя придворный палач вмиг лишит тебя головы. Или иной какой части тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227