– Зацепитесь за тот берег - плоты обратно. И ни шагу назад. Продержитесь, ребятки. У меня сегодня день рожденья. Уж подарите мне клочок земли на том берегу. Давай, артиллеристы!
Грохнули сорокапятки, выплюнули снаряды в снежную мглу. Снова, снова. Потом ударила самоходка так, что в ушах зазвенело.
– Вперед, орлы! - крикнул Церцвадзе.
Петр вошел в воду вслед за Яковлевым. Рядом сопел Силыч.
– Ложись на плоты, - скомандовал Яковлев, когда воды стало по пояс.
Петр торопливо полез на плот, чуть не обронил автомат. Чертыхнулся тихо. Взвыла мина, подняла столб воды. Она рассыпалась темными брызгами, зарябила, словно ветер прошел. Справа и слева двигались плоты. Бойцы отталкивались шестами, гребли досками.
Снова рванула мина. Соседний плот приподняло. Люди посыпались в воду. Кто-то прорычал хрипло.
– Я… пла… плавать не умею.
– Научишься. Держись за бревно.
– Тихо!…
"А на том берегу ждут фашисты", - подумал Петр.
На быстрине плоты начало сносить вниз. Загребли еще яростней. Вода кипела. А снег все сыпал и сыпал.
"Середина. Полпреграды форсировали. Видела бы мама мокрого сына на мокром плоту. В постель бы уложила! У него с детства склонность к ангинам!" Петр невольно улыбнулся.
– Ты чего скалишься? - удивился Силыч. Он лежал рядом, поворачивая голову то вправо, то влево, словно выбирал место, где полегче свалиться с плота в случае чего.
– Так. Мысли…
"Надо же, мысли… На дело идем, может быть, на смерть, а у него мысли!…" - сердито подумал Петр о себе.
И снова рванула мина, обдала каскадом воды. Сапер рядом вскрикнул, выронил самодельное весло и стал падать в воду. Петр мгновенно схватил его за ворот, потянул на себя.
– Ты чего?
Сапер навалился на него, промычал что-то невнятно.
– Весло! - крикнул Яковлев.
Петр отодвинул тяжелое тело сапера, схватил весло, стал яростно грести.
На соседних плотах зашевелились, стали прыгать в воду.
– Лужин, гони плот назад! Быстро! Вперед! - скомандовал Яковлев.
Люди бросились по воде к берегу, который внезапно возник смутной полосой в белой пелене. Бросились беззвучно по кипящей воде.
"А я - назад?" - с обидой подумал Петр. Но тотчас схватился за весло. В ладонь впилась заноза. Черт с ней! Он торопливо замахал веслом. Плот двинулся. Его начало сносить. Петр греб и греб. Стало жарко. На лице смешались пот и снег. Теперь уже кругом рвались мины. Одна угодила в соседний плот. Бревна встали дыбом, отлетевшей доской треснуло Петра по каске. Чуть не сшибло в воду. Он покосился на лежащего неподвижно на плоту сапера и еще яростнее заработал веслом.
Когда показался берег, Петр спрыгнул в воду и стал толкать плот руками. А навстречу уже бежали бойцы, торопливо карабкались на плоты. Усатые санинструкторы унесли сапера на берег.
Петр узнал в новом соседе бойца с испуганными глазами. Снег на его новенькой каске превращался в струйки и стекал с краев на испачканную шинель. Боец прилип к плоту, прямо-таки врос в него.
– Не боись! - сказал Петр. - Плот заговоренный. Фрицы в него не попадут. - Он работал веслом, не чувствуя боли от занозы. Он понял, что все решает быстрота. Чем скорее он попадет на тот берег, тем меньше шансов искупаться в весенней реке. Хотя он и так мокрый с головы до пят, до нательной рубахи.
Едва показался берег, Петр спрыгнул в воду. Боец с испуганными глазами сполз вслед за ним.
– Тащи плот! - крикнул Петр и ухватился за скользкое бревно.
Боец пыхтел за спиной.
Берег показался пустым. Лежало несколько убитых, своих и немцев, да к плотам, возникнув из-под земли, санинструкторы потащили раненых. Позже Петр понял, что они укрывались в воронке.
Тяжелых клали на притянутые поближе плоты. Те, что могли ходить, шли к плотам сами.
Петр присматривался к лицам, но своих не увидел.
Незнакомый лейтенант с круглой головой, на которой торчали стриженные ежиком черные, наверно очень жесткие волосы, дико поводил по сторонам взглядом узких, раскосых глаз, казалось, он пересчитывает своих бойцов.
"Потерял каску", - подумал Петр и тотчас приметил на земле каску. Он быстро поднял ее и протянул лейтенанту:
– Держите!
Лейтенант покосился на него, взял каску.
– Она ж немецкая…
Теперь и Петр понял, что она немецкая.
– Надевайте. Все-таки каска.
Голова лейтенанта ушла в каску по самые глаза.
– За мной! - крикнул он и побежал от реки, туда, где сквозь снежную пелену прорывались слабые вспышки.
Петр побежал вместе со всеми, надеясь отыскать свое отделение. Далеко они уйти не могли, судя по пальбе впереди. Здесь где-нибудь. Вот только там ли высадились, где в первый раз? Течение сносило.
Боец с испуганными глазами бежал рядом, какая-то невидимая связка держала его возле Петра.
– Давай, давай! - крикнул ему Петр на ходу. - И я заговоренный!
Они перескочили траншею, в которой, как и на берегу, лежали убитые. Навстречу кто-то полз, волоча неподвижную ногу. Петр узнал маленького усатого Елкина.
– Елкин!
Тот оттолкнулся руками от земли, сел. По грязному лицу протянулись светлые полоски. Елкин всхлипнул.
– Ногу, понимаешь… Далече берег?
– Рядом. Я помогу.
Елкин помотал головой.
– Доползу… - он скрипнул зубами. - Застряли наши у второй траншеи. Петруха, диск у меня полный. И гранаты. Возьми.
– А ты?
– Возьми… - Елкин положил на землю диск и две гранаты.
Петр взял их.
– Бывай, Петруха.
Елкин лег на живот и пополз.
У бойца с испуганными глазами лицо было белым.
– Ты что?… Вперед! - заорал Петр яростно. - От своих отстал!
Откуда взялась эта ярость? От белого лица? Или от плачущего Елкина?
Боец шарахнулся от Петра и, вцепившись темными пальцами в автомат, побежал.
И Петр побежал следом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55