Возглавляемые мной закованные в цепи рабы, как расплавленная лава из
глубин земли, растекалась по тоннелям. Вооруженные камнями и кирками, мы
врывались в помещения, где находились старшие рабы и солдаты, и у них не
было времени даже на то, чтобы обнаружить оружие. Тех, кто не погиб в
схватке, мы заковывали в кандалы и швыряли в камеры. Рабы не считали
нужным ласково обходиться с теми, кто притеснял их.
Вскоре мы нашли молоты, которыми можно было разбить наши оковы, и
выстроились в очередь к наковальне, где Корн умелыми ударами сбивал цепи.
- К центральному стволу! - крикнул я, поднимая меч, который достался
мне в борьбе с солдатом.
Раб, разносящий пищу, охотно вызвался показать нам дорогу.
И вскоре мы были на месте.
Ствол соединялся с шахтой примерно на глубине в тысячу футов под
землей. Мы столпились на дне ствола и смотрели вверх, на лунное небо. Тот,
кто хвастался, что он трижды пил кал-да в шахтах Тарны, заплакал, когда
увидел одну из трех лун горийского неба.
Я послал несколько человек наверх, чтобы защищать цепи, которые
свешивались сверху.
- Нельзя допустить, чтобы их обрубили, - сказал я им.
И несколько теней, полные яростной надежды, полезли вверх - к лунному
небу.
Мы полезли вслед за ними и никто не слышал нас, когда мы бесшумно
добрались до второй шахты, которая располагалась выше нашей.
Какой ужас испытали старшие рабы и надсмотрщики, когда увидели
разъяренную толпу раскованных рабов, которая обрушилась на них! Они были
не способны остановить людей, уже почувствовавших вкус свободы и желающих
освободить своих товарищей.
Камера за камерой освобождалась от рабов и заполнялись связанными
солдатами и надсмотрщиками, которые даже не сопротивлялись, зная, что в
этом случае их ждет немедленная смерть.
Мы освобождали шахту за шахтой, и люди растекались по всем
подземельям, неся освобождение другим. Все происходило как по тщательно
разработанному плану, однако я знал, что все происходит само собой. В
восстании участвовали не рабы, а люди, которые обрели чувство собственного
достоинства и гордость.
Наконец, мы были наверху. Я оказался среди сотен кричащих
возбужденных людей с обрывками цепей на руках и ногах, потрясающих
оружием, отобранным у солдат, а также камнями и кирками. Эти изможденные,
замученные тяжелой работой люди, выкрикивали мое имя под тремя лунами
Гора. Я стоял у центрального ствола и ощущал, как холодный ночной ветер
освежает мою кожу.
Я был счастлив и горд.
Потом я увидел большой клапан, с помощью которого можно было затопить
шахту. Он был закрыт.
Я гордился своими товарищами, которые сумели защитить этот клапан.
Вокруг лежали трупы солдат, которые пытались затопить шахты. Я гордился
ими еще и потому, что они даже сейчас сами не открыли этот клапан, когда в
камерах, связанные и беспомощные, лежали их прежние угнетатели и враги. Я
мог себе представить, какой ужас холодил душу связанным солдатам в Недрах
земли, которые ожидали, что с минуты на минуту поток воды поглотит их. Но
вода так и не пошла к ним.
Я подумал, понимают ли бывшие рабы, что такой поступок под силу
только воистину свободным людям, которые дрались за свою свободу в темных
тоннелях подобно лордам и завоевали для себя этот холодный ночной воздух
планеты. Эти люди не жалели своих жизней для спасения товарищей.
Я вспрыгнул на возвышение и поднял руки.
Наступила тишина.
- Люди Тарны и других городов! Вы свободны!
Послышались радостные крики.
- Весть о нашей победе сейчас летит к дворцу татрикс, - крикнул я.
- Пусть она трепещет, - оглушительно проревел Корн.
- Подумай, Корн, - сказал я, - со скоро со стен города поднимутся в
воздух тарны, а из ворот выйдет пехота.
В толпе рабов послышался ропот.
- Говори, Тэрл из Ко-Ро-Ба! - крикнул Корн, произнося имя города
совершенно без опаски.
- У нас нет оружия и мы не приучены сражаться, нам не выстоять против
солдат Тарны, - сказал я. - Мы будем уничтожены, нас затопчут. - Я
помолчал. - Поэтому нам надо разбежаться по лесам и горам, найти себе
убежище и скрыться. За нами будут охотиться солдаты с пиками на огромных
тарларионах. Тарнсмены будут убивать нас стрелами с воздуха.
- Но мы умрем свободными! - крикнул Андреас из Тора и его поддержали
сотни голосов.
- Но вы должны помочь остальным! - крикнул я. - Вы должны научиться
прятаться днем и передвигаться ночью, уметь уходить от погони. Вы должны
нести свободу другим людям!
- Ты предлагаешь нам стать воинами? - крикнул кто-то.
- Да! - ответил я. И эти слова были впервые произнесены на Горе. -
Хотя вы здесь из самых разных каст, но теперь вы все должны стать воинами.
- Мы станем ими! - сказал Корн из Тарны, сжимая в руках молот,
которым он сбивал наши оковы.
- А что скажут Царствующие Жрецы? - спросил кто-то.
- Да будет все так, как решат они, - ответил я и, подняв руки вверх,
прокричал, освещенный тремя лунами и обвеваемый свежим ночным ветром:
- А если же они решат не так, мы все равно сделаем по-своему.
- Сделаем по-своему! - повторил густой бас Корна.
- Сделаем по-своему! - повторил сначала один, потом другой, а вскоре
к небу вознесся целый хор хриплых голосов, повторявших слова, которых еще
не слышал Гор. И я со страхом понимал, что эти слова произносили не члены
касты образованных писцов или гордых воинов, нет, воспротивиться воле
Царствующих Жрецов решили самые презираемые люди, - закованные в цепи рабы
из шахт Тарны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60