Зоск выпрямился, насколько позволили ему деформированные кости.
Он больше не боялся.
Он медленно заговорил. Его голос был груб, но Зоск уже владел собой.
- Скажи, что ты не Тэрл из Ко-Ро-Ба.
- Но я Тэрл Кэбот.
- Я прошу тебя, - сказал Зоск и голос его надтреснуто зазвенел от
сдерживаемых эмоций. Он умолял. - Скажи, что ты не Тэрл Кэбот.
- Я - Тэрл Кэбот из Ко-Ро-Ба.
Зоск поднял топор.
Он казался игрушкой в его лапищах. Я знал, что он одним ударом может
срубить дерево. Шаг за шагом он подходил ко мне, занося топор.
Наконец, он остановился передо мной. Мне показалось, что я вижу слезы
в его глазах. Я не двигался, и даже не собирался защищаться. Почему-то я
был уверен, что Зоск не ударит. Он боролся с собой. Его простое лицо
исказила гримаса, в глазах застыла мука.
- Пусть Царствующие Жрецы простят меня! - вскричал он.
Он отбросил топор, который зазвенел на каменных плитах. Зоск
опустился на землю и сел, скрестив ноги. Его большое тело сотрясалось от
рыданий. Огромные руки обхватили голову, слышались низкие гортанные стоны.
В такие моменты с человеком говорить нельзя, так как горийцы считают,
что когда человек скорбит, ему нельзя мешать. Считалось, что каждый может
любить, но не каждому дано искренне скорбеть.
И я пошел, забыв голод и жажду, также все опасности ночного
путешествия. Я должен прийти в Ко-Ро-Ба на рассвете.



4. СЛИН

Я шел в темноте, направляясь к городу, стуча по камням копьем, чтобы
не сбиться с дороги и отпугнуть змей. Это было кошмарное путешествие. И
глупое. Потому что глупо было идти сквозь ночь, подвергая себя
бесчисленным опасностям, и все только потому, что я не мог позволить себе
отдохнуть, пока снова не поднимусь на высокие мосты Ко-Ро-Ба.
Разве я не Тэрл из Ко-Ро-Ба? Разве нет такого города? Каждый пасанг
говорил, что есть такой город. Он в конце этой дороги. Но почему дорога
так пустынна и запущена? Почему по ней никто не ездит? Почему так странно
вел себя Зоск из касты лесников? Почему на моем щите, шлеме, одежде нет
гордых символов города Ко-Ро-Ба?
И тут я вскрикнул от боли. Два клыка вонзились в мою икру. Змея ост!
- понял я. Клыки держались крепко. Но это оказалось хищное растение,
которое высасывало кровь из жертв. Я наклонился, вырвал растение из почвы
и отбросил его на обочину. Оно извивалось на земле, как змея. Затем я
вырвал шипы из ноги. Это растение жалит как кобра, втыкая свои шипы в тело
жертвы. Оно действует как насос, высасывая кровь для питания. Я
порадовался, что это не был укус ядовитого оста. Три луны наконец
пробились сквозь густые облака. Я взглянул на вырванное растение и в
серебристом свете лун было видно, что моя кровь смешалась с соком растения
и окрасило его в темный цвет до самых корней. Обычно эти растения
выпалывают с обочин дорог и вообще тех мест, где живут люди. Оно опасно
для детей и небольших животных. Но даже взрослый человек, попав в заросли
этих растений, имеет мало шансов остаться живым.
Я приготовился идти дальше. Свет лун сделал мой путь намного легче. Я
спросил себя, почему бы мне не найти укромное местечко на ночь? Я знал,
что это было бы разумное решение, но я не мог этого сделать. Тысячи
вопросов жалили мой мозг, но я боялся отвечать на них. Только мои
собственные глаза и уши могли рассеять мои страхи. Я боялся узнать правду,
но я должен был узнать ее. А правда лежала в конце этой дороги.
Вдруг до меня донесся запах, очень похожий на запах хорька или ласки,
но значительно более сильный. Я застыл, насторожившись. Я стоял, не
двигаясь, и, насторожившись, незаметно поворачивая голову, осматривая
камни и кусты возле дороги. Мне показалось, что я услышал глухое рычание,
а затем вновь наступила тишина.
Животное, наверно, тоже замерло, чувствуя меня. Скорее всего, это был
слин. Хорошо, если молодой. Я решил, что он не охотился за мной, иначе я
не почувствовал бы его с подветренной стороны. Я стоял неподвижно
шесть-семь минут и затем увидел его, пробирающегося по дороге на шести
коротких ногах. Длинное, покрытое шерстью тело ящерицы, вытянутый нос,
вынюхивающий дорогу.
Я облегченно вздохнул.
Это был молодой слин, не более восьми футов длиной. У него не было
терпения опытного зверя. Если он заметит меня, то конечно же, нападет с
шипением и рычанием. Но он исчез в темноте, так и не заметив меня. Это был
очень молодой слин. Он в своей самонадеянности не обратил внимание на
слабые следы, которые довольно часто в хищном и жестоком мире Гора
означают границу между жизнью и смертью.
Я продолжал свой путь.
Черные клубящиеся тучи вновь закрыли три луны. Начал усиливаться
ветер. Я видел тени огромных деревьев ка-ла-на, которые качались в ночи.
Их листья шелестели на ветру. Мне показалось, что собирается дождь. Где-то
вдали сверкнула молния, а через несколько секунд донеслись раскаты грома.
Чем быстрее я шел, тем большее нетерпение охватывало меня. Мне
казалось, что я должен уже видеть огни города. Ветер все усиливался. Он
раскачивал деревья, грозя вырвать их с корнем.
При вспышках молний я пытался рассмотреть надписи на пасангах. Да,
все правильно. Я должен был видеть огни Ко-Ро-Ба.
Но я не видел ничего. Город был погружен в мрак.
Почему не горят огни на высоких мостах? Почему не светятся
разноцветными огнями окна цилиндров? Ведь по свету в окнах можно
определить, чем занимаются в этот час хозяева:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60