- Это не так.
- Она должна умереть.
- Нет. Она познала кнут и цепи.
Среди людей послышался шепот и удивленные возгласы.
- Солдаты Тарны покинут предательницу и перейдут на сторону
настоящей...
- Пока она жива, - начал Крон, глядя на девушку в другом конце зала.
- Она должна взойти на трон, - настаивал я, - она принесет новый день
в Тарну, поможет объединить повстанцев с солдатами и прекратить
кровопролитие. Эта девушка на себе познала, как жестока жизнь в Тарне.
Взгляните на нее!
И люди смотрели на Лару, которая спокойно разливала вино кал-да,
помогая служанкам.
- Она будет хорошо править, - сказал я.
- Мы сражаемся против нее, - ответил Крон.
- Нет, вы сражаетесь против жестоких законов Тарны, сражаетесь за
чувство собственного достоинства, а не с этой девушкой.
- Мы сражаемся с золотой маской, - крикнул Крон, ударив огромным
кулаком по столу.
Это привлекло внимание всей комнаты. Глаза всех людей обратились к
нам. Лара грациозно поставила поднос кал-да, подошла и встала перед
Корном.
- Я не ношу больше золотую маску, - сказала она.
И Корн посмотрел на прекрасную девушку, стоявшую перед ним с такой
грацией и достоинством. В ней не было ни капли надменности, жестокости или
страха.
- Моя татрикс, - прошептал он.
Мы шли через город. Улицы бурлили, как серые реки, заполненные
повстанцами, вооруженными чем попало. И грозный гул этой реки доносился до
дворца татрикс. Это была медленная грозная неумолимая песня. Это была
песня крестьян, гимн земле, дающей жизнь планете, и гимн революции, дающей
жизнь всем обездоленным людям Тарны.
Во главе этой странной процессии шли пятеро - Крон, вождь повстанцев;
Андреас, поэт; я, воин города, опустошенного и проклятого Царствующими
Жрецами, и девушка с золотыми волосами, которая больше не носила золотую
маску, которая познала любовь и кнут - бесстрашная и великолепная Лара,
истинная татрикс Тарны.
Защитникам дворца Дорны, который был ее последним оплотом, было ясно,
что все решится сегодня с помощью меча. Повстанцы отказались от тактики
засад, собрали все силы в кулак и теперь идут на последний штурм дворца.
Широкая извилистая улица вела нас к дворцу. Она постепенно сужалась,
а стены по ее бокам становились все выше и выше. Повстанцы с песней шли
вперед. Сквозь кожу сандалий ощущались булыжники мостовой.
Мы еще не достигли дворца, когда увидели перед собой двойной вал,
перегораживающий улицу. Второй вал баррикады был выше первого, так что с
него можно было обстреливать штурмующих первый вал. Длина баррикады было
около 50 футов.
Я приказал всем остановиться, а сам, прикрывшись щитом и держа
наготове копье, приблизился к валу.
На крыше дворца, который виднелся вдали, я увидел голову тарна и
услышал его крик. Тарны были малоэффективны в уличных боях. Многие
повстанцы были вооружены луками и арбалетами, так что птица не могла
подлететь достаточно близко, чтобы пустить в ход свои страшные когти.
А обстреливать с воздуха толпу было бесполезно, так как люди, увидев
в небе тарна, мгновенно рассыпались по проходным дворам и появлялись на
улице совсем в другом месте. Конечно, отряды повстанцев могли бы
перемещаться по улицам, сомкнув ряды и прикрывая голову щитами, подобно
римским легионам, но для этого требовалась железная дисциплина, которой у
повстанцев не было, да и не могло быть.
Подойдя к валу на расстояние сотни ярдов, я опустил на землю щит и
копье, что означало предложение начать переговоры.
На валу показался высокий человек и сделал то же самое.
Хотя на нем был голубой шлем, я сразу узнал Торна.
Я подошел ближе к валу.
Этот путь, казалось, длился целую вечность.
Шаг за шагом приближался я к баррикаде, внимательно следя за ее
защитниками, чтобы не попасть в ловушку. Если там командует Дорна Гордая,
а не Торн, который был членом касты Воинов, то я был уверен, что чей-то
арбалет уже нацелен на меня.
И, наконец, когда я, целый и невредимый дошел до первого вала, то
понял, что хотя Дорна Гордая правит Тарной и сидит на золотом троне, здесь
руководит Торн.
- Тал, воин, - сказал Торн, снимая шлем.
- Тал.
Торн как-то изменился со времени нашей встречи. Глаза его стали
веселее и чище, располневшая фигура подобралась и на ней рельефно
выделялись мышцы, красноватые прожилки на желтом лице почти исчезли. Война
явно пошла ему на пользу. Слегка раскосые глаза смотрели на меня.
- Жаль, что я не убил тебя на Колонне Обмена, - тихо сказал Торн.
Я заговорил громко, чтобы меня могли слышать воины за валом.
- Я пришел по поручению Лары, истинной татрикс Тарны. Сложите оружие.
Пусть не льется понапрасну кровь людей города. Я прошу это от имени Лары и
от имени города Тарны. Вы клялись в верности Ларе, а не Дорне Гордой!
Я почувствовал замешательство людей за валом.
Торн тоже заговорил громко, чтобы было слышно всем.
- Лара мертва. Дорна - татрикс Тарны!
- Я жива! - послышался голос за мной.
Я обернулся и с изумлением увидел Лару, которая стояла позади меня.
Если ее убьют, то все мои надежды на окончание кровопролития рухнут.
Начнется жестокая гражданская война.
Торн посмотрел на девушку и я был восхищен его самообладанием. Ведь
под этим внешне спокойным лицом скрывалась буря страстей. Он никак не
ожидал увидеть Лару в рядах повстанцев.
- Это не Лара, - холодно сказал он.
- Я - Лара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60