Их направленность, к его удивлению, касалась
прошлого. Сирианин даже объяснил или сделал попытку объяснить причину
подобного интереса. С его точки зрения, текущее состояние любого феномена
есть прямое и очевидное следствие его предыдущего состояния, и он
интересовался именно предыдущими состояниями человечества.
В мозгу Форрестера мелькнула мысль, что, оказавшись военнопленным на
вражеской планете, он бы попытался заполучить информацию о вооружении и
стратегии обороны. Но, не являясь сирианином, он не стал утруждать себя
попытками мыслить, как инопланетянин: это, очевидно, было вне его сил и
способностей. Поэтому он и отвечал на вопросы о рекламных агентствах на
Мэдисон-авеню, о шумихе и ажиотаже вокруг матчей серии за Мировой кубок по
футболу, и каждый день звонил в банк и удостоверялся в поступившей на счет
ежедневной зарплате.
И наконец, в сознание Форрестера внедрилась мысль, что деньги
по-прежнему оставались деньгами. На четверть миллиона долларов все еще
можно было купить равное количество товаров и услуг, но исходя из
жизненных стандартов двадцатого века. Инфляции подвергся не доллар, а
уровень жизни.
На доллар все еще можно было купить тьму вещей. Что Форрестер успешно
и старательно проделывал.
Как он выяснил, если постараться, можно прожить даже на четверть
миллиона, но с условием сохранять потребности 1969 года. Без роботов
прислуги. Без современного медицинского обслуживания и, прежде всего, -
отказавшись от пользования установками замораживания и сопутствующими этим
установкам банками органов, от протезирования, антиэнтропических
химических смесей и так далее. И еще он не должен питаться дорогостоящими
натуральными продуктами, не путешествовать, не покупать электронные
приборы... точнее, если жить, как крестьянин конца двадцатого века, то
тогда можно протянуть на эти деньги.
Но не в данный момент. Денег все равно уже не было. Истрачено все, за
исключением нескольких десятков тысяч, оставшихся на счете в Девятнадцатом
хроматическом плюс зарплата, которую ежедневно перечисляет сирианин. Денег
хватит только на то, чтобы оплатить двухнедельное пользование стандартным
инджойером. Причем - не позволяя себе излишеств.
Форрестер смирился с ситуацией. Положение дел не тревожило его. Он не
опасался банкротства. Ведь в его силах теперь зарабатывать такие деньги, о
которых он раньше и не мечтал. Но Форрестеру не давало покоя, что он
явился объектом шутки: слишком многие хорошо посмеялись и над ним, и над
его четвертью миллиона. Но больше всего задевало то, что Эдне смеялась
вместе со всеми.
Расплывчато, как слабые предрассветные блики в пустыне, Форрестер
предвкушал время, когда Эдне займет в его жизни важное место.
Но она уже исподволь заняла это место, иронично думал он. По крайней
мере, потенциально, она единственный претендент. И, в который уже раз, он
ломал голову над ее предложением о выборе имени... И о том, почему она так
и не позвонила.
Но то, что важно и существенно для одного человека в некий момент
жизни, заключил Форрестер, может оказаться просто несущественным для
другого. Он временно очутился в роли ученика у жизни. Ждать, работать,
набираться опыта и не искушать удачу - вот его задачи.
Главное достижение ученичества - Форрестер научился быть скромным.
Но Форрестер еще не столкнулся со странными и неприятными
обстоятельствами, которые сделают его самым ВАЖНЫМ человеком на Земле.
Что сильнее всего озадачивало Форрестера в поведении босса-сирианина
- существо было явно чем-то озабочено. Форрестер даже задал инджойеру по
этому поводу прямой вопрос.
- Не уточните ли вы суть вопроса, человек Форрестер? Что именно в
поведении Альфарда Четыре Ноль-Ноль Тримата необъяснимо для вас?
- Называй его просто сирианин. У него странная манера речи.
- Возможно, человек Форрестер, это мой перевод. Сирианский язык не
имеет грамматических времен и относится к Квази- Буманской категории. И я
позволил себе перевод с приближением по нормам английского языка
двадцатого века. Но если вы хотите, то я дам более дословный пересказ
или...
- Нет, я не о том. Что-то у него на уме.
Пауза. Секунда, другая.
Форрестер знал уже достаточно много, чтобы оценить происходящее.
Задержка ответа компьютера означала неординарность поставленной задачи. Но
инджойер ничего не объяснил, наоборот, сам обратился с просьбой:
- Можете ли вы привести примеры, человек Форрестер?
- Затрудняюсь. Но он проделывал некоторые странные вещи. Например,
имеет ли он право гипнотизировать меня?
Новая пауза. Затем инджойер сказал:
- Не могу ответить, человек Форрестер. Но советую вам действовать
осторожнее.
Форрестер и без совета инджойера старался действовать осторожнее. Но,
тем не менее, он был в замешательстве.
Сирианин больше не пытался гипнотизировать Форрестера - "чтобы
вытащить на свет забытый фактологический материал и стертые
психологические травмы прежней жизни", - но его по-прежнему было нелегко
понять.
- Объясни основные положения института брака.
И Форрестер в игривой манере, но настойчиво объяснил сирианину
неотвратимость сексуального импульса и потребности, но не для всех, иметь
семью, что и послужило причиной возникновения формального института брака
для умасливания противников незаконного поведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58