В этих красных сумерках вспыхивают две сигареты, будто два бледно-желтых огонька.Посреди стола выстроилась батарея бутылок: газированная вода, кока-кола, ведерко со льдом и две бутылки виски, одна почти наполовину пустая.— Может, следовало извиниться за недавний инцидент, — говорит американец. — Не знаю, как иначе еще можно назвать тот ужин, кроме как «инцидент», но если кто-то и должен извиняться, то это не я, а наш общий друг.Он отпивает глоток скотча. Судя по полупустой бутылке, он набирает темп. Обычная болезнь некоторых шпионов в отставке. После того как он целую жизнь вынужден был придерживаться меры, наступает момент, когда все запреты перестают существовать.— Я сказала Эриху, что готов с вами встретиться, предложил место и время встречи, — объясняет Томас. — Но не приглашал в свидетели ни его, ни его подругу. Надеюсь, вы также.— Конечно, — киваю я в ответ.— Так я и думал, а Эрих утверждает, будто пришел по вашему желанию и будто вы вообще настаивали, чтоб связь между вами и мною поддерживалась через него. Вам что, в самом деле необходим посредник?— Посредник возник по необходимости, — отвечаю я. — Наилучшие соглашения, как вы знаете, заключаются один на один.— Мне приятно слышать, что мы с вами придерживаемся одинакового взгляда по этому поводу, — удовлетворенно бормочет американец.Он поднимает стакан, опорожняет его, наливает снова и бросает туда два кусочка льда.— Не забывай и про меня, Генри, — говорит Сандра.— Извини, дорогая.Американец наливает своей даме и снова обращается ко мне:— Следовательно, по первому вопросу мы пришли к соглашению: Эрих остается вне игры.— Если это возможно, — отвечаю я и чувствую под столом нажим крепкого бедра Мод. — Но все-таки мне необходим человек для транспортировки.— Это ваше дело, мистер Каре. Если Эрих необходим для транспортировки, используйте его.— В таком случае все хорошо, — бросаю я, снова почувствовав бедро своей дамы.— Теперь второй вопрос. Должен признаться, что сначала я отнесся к вашему предложению с определенным недоверием. И, чтоб быть откровенным до конца, добавлю, что недоверие и до сих пор не совсем исчезло. Я, знаете ли, привык оперировать с определенным количеством и точно обозначенным ассортиментом изделий.— Понимаю вас, — киваю я. — Но ваше недоверие вряд ли было сильнее моего недоверия к господину Эриху. Я не могу высказывать конкретных предложений, пока не удостоверюсь, что имею дело с серьезными партнерами. Насколько помню, мы с вашим знакомым вели разговор про стеклянные изделия.— «Стеклянные изделия», ха-ха! — смеется Томас. — Да, он в самом деле говорил мне, что вы воспользовались этой странной терминологией.Американец глотает очередную дозу скотча, закуривает сигарету и говорит:— Я готов воспринять ваши «стеклянные изделия» как увертюру, но думаю, что уже настало время поговорить и об оружии.— Не вижу причин, которые бы нам мешали.— Тогда хочу услышать ваше предложение, — сообщает Томас и делает еще один глоток.— Я уже объяснил господину Эриху, что отдаю предпочтение большим партиям товара. Но сейчас речь идет о первом соглашении, после которого будут еще и другие…— Могут быть, а могут и не быть, — качает головой Томас. — На рынке оружия ситуация быстро меняется. Поэтому позвольте мне дать вам совет: берите столько, сколько можете взять.— Согласен. Однако я еще не знаю, что вы можете мне предложить.— Разве Эрих вам не говорил?— В общих чертах. Упоминал что-то о пистолетах и ручных гранатах.— И автоматы. И карабины с длинными или укороченными стволами. И легкие пулеметы. И даже минометы, если они вам нужны. Вообще ассортимент широкий. Вам остается только выбирать.— Меня интересует все, кроме пулеметов и минометов. Ну и все вместе с необходимым количеством боеприпасов. Но надо знать и цену.— Видимо, вы ее знаете.— Приблизительно.— Ну хорошо: дам вам тридцать процентов скидки, если, конечно, количество товара будет заслуживать этого.— Но ведь ваш товар устарел…Бедро Мод не подает мне никаких сигналов, наверное, все идет как полагается.Томас поднял рюмку, но не пьет, а смотрит на меня, моргая так, будто в глаз ему влетела соринка.— А какой товар не устарел? Любое оружие становится товаром только тогда, когда устаревает. Новое оружие, уважаемый, еще испытывают на полигонах.— Согласен. Но согласитесь и вы, что существуют разные степени устарелости.— Я дам вам новейшее из устаревшего, — уверяет Томас. — То, что только два года назад было на вооружении нашей армии. Так что оно будет намного современней всего того, чем сейчас воюют в африканских джунглях и на Ближнем Востоке.Чувствую, как Мод толкает меня ногой: соглашайтесь! Но в этих делах я разбираюсь немного лучше, чем Мод, и если уж сел играть, то надо играть как следует.— Ваше предложение соблазнительно, — признаю я. — А как насчет скидки на пятьдесят процентов?— Э нет, уважаемый! — смеется американец. — Вы не можете рассчитывать на такую скидку хотя бы потому, что до сих пор не назвали количество необходимого вам товара.В ожидании конкретных цифр Томас выпивает виски и наливает снова.— Не забывай и про меня, Генри, — подает голос Сандра.— Извини, дорогая. Что поделаешь: мужской разговор.Дамы, очевидно, хорошо понимают, что происходит именно мужской разговор, ибо не только не делают попытки включиться в него, но даже и не переговариваются между собой. Зачем портить магнитофонную запись лишними шумами!— По скольку штук вы упаковываете? — интересуюсь я.— Пистолеты по тридцать штук в ящике, автоматы — по шестнадцать, карабины — то же самое.— В таком случае мы возьмем по двести ящиков каждого изделия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59