А почему ты сама не выпьешь?Она отрицательно покачала головой.– Моя тетушка ждет меня к ужину.На ней было полинявшее, застиранное и перешитое платье и старомодная мужская куртка, на два размера больше, чем надо, перехваченная в узкой талии поясом.Ломакс легонько провел пальцем по воротнику куртки:– Шотландский твид. Где ты это достала?Она вспыхнула, и он с сожалением понял, что задел ее самолюбие.– Новую одежду здесь раздобыть совсем невозможно, – ответила она. – Эту куртку мне дал мой друг, мистер Ван Хорн.– А вы знакомы с Оливером Ван Хорном? – с удивлением спросил Ломакс.– На Киросе каждый знает мистера Ван Хорна. Он прекрасный человек.– Он все еще живет на своей вилле за городом? – спросил Алексиас.Она кивнула.– Немцы его не беспокоят. С тех пор, как умер старый доктор Дуплас, мистер Ван Хорн занял его место. Здесь, на острове, он единственный врач.– А я и забыл, что он изучал медицину в молодые годы. Вот что еще роднит его с Сомерсетом Моэмом. Я много бы дал, чтобы встретиться с ним.– Кто знает, может быть, вы и встретитесь, – сказал Алексиас, отрезая себе кусок сыра. – Катина, я хочу с тобой проехать в город. Как ты думаешь, это безопасно?Она согласно кивнула.– В такую теплую ночь на улицах должно быть полно народа.Алексиас повернулся к Ломаксу.– Я вернусь рано утром. Мне надо кое-что уладить. А вы с Бойдом можете спать здесь, на чердаке.– Я иду запрягать лошадь, – перебила его Катина. – Если я задержусь, тетя Сара будет беспокоиться.Дверь за ней закрылась, а Ломакс надел китель и взял бинокль ночного видения.– Пойду помогу ей, а потом посмотрю вокруг.Алексиас налил себе еще кофе и подошел поближе к огню. От его овчинной куртки сразу же повалил пар.– Буду готов минут через пять. Дайте только немного обсохнуть.Пока Бойд налегал на хлеб и сыр, Ломакс, пройдя через кухню, вышел на крыльцо, пересек двор и остановился в дверях амбара.На балке висела старая масляная лампа, и в ее свете Катина Павло запрягала лошадь. Под его ногами скрипнули доски пола, и она тут же схватилась за ружье, которое было прислонено к стене возле нее.Увидев его, она облегченно вздохнула:– Это вы, капитан Ломакс.– Так твой дядюшка сообщил тебе мое имя?Она кивнула.– А вы моложе, чем я вас представляла. Гораздо моложе.Он слегка нахмурился.– Боюсь, что я не совсем тебя понимаю.– Даже на Киросе слышали о Ночном Пришельце, – объяснила она. – И о том, что вы совершили на Крите. В прошлом месяце во всех кафе только и было разговоров, как вы похитили немецкого генерала на Родосе и тайно вывезли его в Египет. Даже немцы не смогли удержать это в секрете.– Все эти истории обыкновенно раздуваются – запомни это.Она перебросила вожжи через голову лошади и быстро закрепила хомут.– А ваш греческий очень хорош, даже слишком хорош для иностранца.Он усмехнулся:– Я еще мальчиком провел пять лет в Афинах. Мой отец работал там в британском посольстве.– Понимаю.Она начала выводить лошадь из стойла, и Ломакс поспешил к ней:– Помочь тебе?Она кивнула:– Повозка там, в углу. Если можно, прикатите ее сюда.Он без труда подкатил легкую двуколку, и она задом завела лошадь между двух оглоблей. Он привычно укрепил упряжь с одной стороны, а она – с другой.Когда они закончили запрягать, она улыбнулась.– А вы и раньше занимались этим делом?Он кивнул.– Мой дед был фермером. И мальчишкой мне тоже хотелось быть, как он.– А теперь?Он пожал плечами.– Не думаю, что на то, чему я научился на войне, будет спрос, когда она кончится.– Но все, что происходит с нами теперь, не в счет, – возразила она. – Ни для кого из нас. У нас говорят – время, о котором не стоит вспоминать. Вот и война – как кошмарный сон, от которого ничего не останется, когда придет утро.В ее голосе была подкупающая прямота, и в мягком, рассеянном свете лампы ее лицо уже не казалось усталым и она вся светилась молодостью. В какое-то мгновение ему захотелось сказать, что жизнь не всегда бывает такой, какой ей следовало быть, но он не осмелился.– Будем надеяться, что ты права, – запнувшись, проговорил он.Она доверчиво кивнула:– Если я не права, то жизнь вообще ничего не стоит.Он промолчал и закурил сигарету, а потом вышел за двуколкой из амбара. Небо теплой и благоуханной ночи, словно черный бархат, было усыпано алмазами.Они стояли рядом, касаясь друг друга плечами, и она радостно вздохнула.– В такую ночь, как эта, забываешь о войне. О, я могла бы показать вам здесь так много, будь сейчас мир.– Если бы я был английским туристом, приехавшим на корабле из Афин? – хмыкнул он. – И с чего бы мы начали?– Конечно же, с гробницы Ахилла. Мы могли бы посмотреть ее при лунном свете, а потом на рассвете, когда в горах еще лежит туман. Вы в жизни не видели ничего более красивого.– Если быть там вместе с тобой, то удовольствие гарантировано, – галантно заметил он и посмотрел на пик, чернеющий на фоне ночного неба.– Там, наверху, монастырь Святого Антония, не так ли?Он услышал ее вздох и заметил, как она вся напряглась. Она обернулась и посмотрела на него.– А, так вот вы зачем здесь?– Я тебя не понимаю.– Пожалуйста, капитан Ломакс. Я же не дурочка. Каждый на острове знает, что три месяца назад немцы оборудовали в части монастыря радарную станцию.Он покачал головой.– Не радарную станцию, Катина. Кое-что поважнее.– Понимаю, – сказала она. – И вы хотите разрушить ее? Но там все еще живут монахи.– Если бы их не было, мы бы давно все здесь разбомбили. Вот почему немцы заставили их там жить. Типичная нацистская штучка. Они ее попытались применить в больших масштабах в Монте-Кассино, в Италии, но там это не сработало. Все было снесено с лица земли взрывом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40