Виктор порывается что-то сказать.– Я говорю. Заткнись. Тебя, шантрапу, взяли в серьезное дело. Пойдешь ты по-крупному в одиночку? Нет. Только при мне будешь кое-что иметь кроме срока. Чем торговаться, подумай как с пацанами управишься.– Ну, маэстро, тут уж моя стихия!
* * * В одном из помещений НТО звучат выстрелы.– Ну и отдача! Попробуйте, Зинаида Яновна, – эксперт Марина протягивает огромный старомодный пистолет.Кибрит стреляет в стену для экспериментальной стрельбы – «улавливатель», затем достает стреляные пули, вставляет их в специальный сравнительный микроскоп и разглядывает.Входит Томин. Кибрит встречает его вопросом:– Нашли?– Нашли. Думаю от «ТТ», – он достает упакованные гильзы.– Но от какого?– Если в одном микрорайоне в течение десяти дней дважды фигурирует огнестрельное оружие… Где бы присесть? Два часа на четвереньках. – Томин берет пистолет, из которого стреляла Кибрит.– Экзотический зверь! Здоровые, наверно, дырки бьет.– Американский кольт.– А калибр?– Одиннадцать и сорок три. – Кибрит распечатывает гильзы.– Откуда вынырнул?– Один старичок хранил, участник первой мировой. Проверяем для порядка, нет ли за этим зверем грехов… Марина, посмотрите.Та поочередно вставляет гильзы в другой микроскоп, что-то подкручивает, щурится.– Да, гильзы «ТТ». Семь и шестьдесят два. С характерными индивидуальными особенностями.– Зинаида Яновна! Мариночка! Последнее желание Томина! На сегодняшний рабочий день, разумеется.– Ладно, Шурик, понимаем. Но пулегильзотека… Там возни надолго.
* * * Трое парней-топориков стоят курят, скучают.Появляется Леша; несет в авоське бутылки с молоком. Поодаль за ним следует Виктор. Парни дают Леше приблизиться.– Глядите, Леха-Ледокол плывет!– А где ж твоя флотилия?Леша оценивает обстановку.– На приколе.– Ходят слухи, он задается! – не отстают парни.– Ходят слухи, она стал очень смелый!– Соответствует действительности, – говорит Леша.– Ах, как он грубо разговаривает! Ах, я боюсь.– Ты что же ребенка обижаешь, Ледокол? За это можно и схлопотать.– Вообще-то, я против вас ничего не имею. Но, если охота, готов, – он отступает на шаг, аккуратно ставит авоську и принимает боксерскую стойку.Виктор наблюдает.– Слыхал? – балаганит парень. – Он на все готов!– Это очень опасно.– Для него, разумеется.– Учтите, бью первым. Такой принцип.– Ах у него еще и принципы!Парни надвигаются на Лешу. Короткая схватка, в результате которой один падает, другой хватается за скулу, третий в замешательстве отступает.– Удар! Еще удар! – «болеет» Виктор.– Могу быть свободным? – бравирует Леша. – Или желаете еще по порции?– Отвесь им, отвесь посочней! С горошком! – подзуживает Виктор.– По-моему, уж сыты.– В следующий раз возьмем нож и вилку, аппетит будет лучше, – обещают побитые.Виктор уважительно подает Леше авоську.– Лихо!Тот забирает авоську и двигается дальше. Виктор идет радом.– Первый разряд?– Был одно время.– Бокс – штука полезная. Но на улице может подвести.– До сих пор служил.– Это пока до серьеза не дошло.– Что вы подразумеваете под «серьезом»?– Видишь ли, парень… тебя Лехой звать? Может, будем знакомы? Виктор. – Обменивается рукопожатием с несколько озадаченным Лешей. – Сцепился ты, Леха, со шпаной, они теперь не забудут. Про ножик-то с вилкой поминали не зря.– Да это треп.– Сегодня треп – завтра серьез. Вилку, понятно, дома оставят, а нож возьмут, раз плюнуть. И что ты тогда с одним боксом?– Ну, самбо я тоже немного знаю.– А если и они немного знают? С чем ты против них выйдешь? Чтобы наверняка?– Не на жизнь, а на смерть? – усмехается Леша.– Вот именно.– Не собираюсь.– Не зарекайся, Леха. Прицепятся всей кодлой, а тебе характер не позволит хвост поджать, я же вижу.– И что вы предлагаете? Есть продажный пулемет? Дымовые шашки?– Три-четыре спецприема могу показать с удовольствием, потренируемся. Будут отлетать, как жареные.– С какой стати подобная благотворительность?– А что особенного? Понравилось, как держался, жаль, если дуриком покалечат.
* * * Кибрит «принимает» Пал Палыча и Томина в лаборатории.– Ну, Шурик, ты не зря ползал под лопухами, а Марина не зря сидела в пулегильзотеке. У пистолета бурное прошлое. Впервые он зарегистрирован как орудие преступления тридцать лет назад.Томин присвистывает.– Да, в феврале сорок седьмого. При ограблении магазина из него тяжело ранили сторожа. Поймали их… сейчас скажу: – заглядывает в записи: – «Шайка грабителей обезврежена спустя три месяца. По оперативно-розыскным данным, стрелял один из осужденных – И. Бондарь». Но твердо доказать это не удалось, и «ТТ» не нашли.– А откуда он первоначально? Неизвестно?– Значится как утерянный.– Значится… это допускает разнообразную трактовку.– Через тридцать лет что гадать, – говорит Пал Палыч. – Дальше, Зиночка?– Дальше год пятьдесят девятый. Убийство. Дело не раскрыто. Затем семидесятый год. Убийство. Сводили свои уголовные счеты. По подозрению арестовали двоих, в том числе…– Снова Бондаря! – догадливо восклицает Томин.– Да, он тогда с год как освободился. И опять-таки были сведения, что он – главная фигура. Но соучастник принял вину целиком. Бондаря осудили за недоносительство.– Если позже ни на чем не попался, то давненько гуляет на воле, – Пал Палыч оборачивается к Томину: тебе, дескать, карты в руки.– Задача ясна, – кивает Томин. – Найти гуляющего Бондаря и проводить в твой кабинет. Ох вы, ноги мои, ноги, почему вас только две?.. А вдруг Бондарь – двоюродный дядя кассирши?– Еще бы! – посмеивается Кибрит.– Зинаида, пятнадцать секунд в месяц я имею право помечтать?– Мечтай. Засекаю время, – она следит по часам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18