— Да прибавь же пару, тысяча чертей!Машина глухо загудела, ее металлические части загрохотали.Бамбош вновь взобрался по вантам и тотчас же спустился. В лице его не осталось ни кровинки, он так крепко сжимал зубы, что, казалось, сейчас их сломает.Главарь беглецов спустился к топке и без околичностей заявил механику:— Старина, надо прибавить, или мы пропали.— Ты что, хочешь, чтобы мы взлетели?— Это единственный шанс уйти.— Да ты только погляди на манометр!— Плевать я хотел на твой манометр! Бамбош накрыл прибор шапкой и бросил:— А теперь поддай!— Но…— Я — Король Каторги, и я приказываю!И, выхватив из кармана пистолет, снятый с одного из убитых часовых, бандит нацелил его в грудь механику.— Повинуйся или ты умрешь!Бамбош вернулся на мостик и кинулся к штурвальному.Тот, белый как мел, но собранный и решительный, маневрировал, стараясь держаться ближе к берегу.Скорость все возрастала, однако из машинного отделения исходили все более ужасающие звуки.Лязг и грохот железа, свист пара, суетящийся Король Каторги, вся эта таинственность, в один миг вдруг воцарившаяся на борту, не могла пройти незамеченной и не взволновать беглецов.Некоторые из них приметили и странную ленту черного дыма, постепенно расширяющуюся в направлении открытого моря.В том положении, в котором находились каторжники, все вызывало опасение и тревогу. Нет, этот дым не мог идти с берега, вне всякого сомнения, источником его мог быть только пароход.Это открытие сразило их.Большие суда — редкость в этих водах, где не проходят пути морских транспортных компаний, и лишь изредка можно встретить местные суденышки — два пароходика, доставляющих продовольствие, да катера береговой охраны. Поэтому сначала они подумали, что это брат-близнец «Тропической Пташки» — «Змей» возвращается из Пара с грузом быков.Так они себе внушали, желая в это поверить и самих себя убедить.У штурмана была маленькая подзорная труба, он передал ее Бамбошу. Тот поднялся на пять-шесть выбленок и посмотрел. Потом хладнокровно спустился, сунул трубу за пояс и, подойдя к переговорной трубе, ведущей в машинное отделение, приказал, стараясь придать своему голосу твердость:— Прибавить пару!Бледные, обеспокоенные безбородые лица, бритые черепа теснились вокруг него. Волнение возрастало, тревога усиливалась.Крики слетали с их серых, обескровленных губ:— Что случилось? Что происходит?! Ты — главный, ты и говори!— Ладно, — решительно заявил Король, — уж лучше знать правду… Этот корабль, идущий к нам по диагонали, — наш враг.Послышались яростные крики, стиснутые кулаки грозили еще невидимому противнику.Бамбош пожал плечами и продолжал:— Хватит хныкать и вскрикивать, словно старые бабы! На корабле, на носу и на мачте — французский флаг. Это военный корабль. Очевидно, за нами гонится или «Сапфир», или «Изумруд».Это сообщение, сделанное резким высоким голосом, от звуков которого у каторжников мороз шел по коже, вызвало бурю жалоб и проклятий.Смельчаки перед слабыми и беззащитными, эти мерзавцы оказывались трусами перед лицом опасного и — они это знали — беспощадного врага. Встреча с крейсером означала для них или гибель в омывающих эти берега желтоватых водах, или водворение на каторгу, где зачинщиков побега ожидала бы гильотина на островах Спасения, а остальных — двойные кандалы и пожизненное заключение.— Эй вы, чего расклеились? — Теперь Бамбош насмехался. — Разве вас не предупреждали, что в пути возможны опасности? Что ж вы думали — дело сделается само собой? Надеялись, что начальство придет к вам, сняв шляпу, и скажет: «Что угодно, господа?»Но бандитов охватил неизъяснимый ужас, они буквально потеряли голову, жались к Бамбошу, просили, умоляли их спасти.А он думал с отвращением: «Как омерзительно трусливы эти подонки! Иногда мне хотелось бы быть порядочным человеком».Затем, не давая себе труда скрыть презрение, он крикнул:— Эй вы, мокрые курицы, не все еще потеряно! Ваш король, никогда вас не обманьшавшии, сумеет вытащить вас и из этой переделки. Во что бы то ни стало надо раскочегарить эту проклятую посудину и не дать отрезать нас от берега… Машина пока держится хорошо.Старый пароходик рванулся вперед, машина кашляла и кряхтела, но исправно несла свою службу.Скорость снова увеличилась, и беглецы, переходя от отчаяния к надежде, испустили триумфальный клич.Но это была мимолетная вспышка торжества.Десять минут спустя прозвучал вопль отчаяния, заставивший всех содрогнуться:— Больше нет древесины!— Тысяча чертей!.. Нету дров!.. Мы пропали!..— Тихо! — прикрикнул Бамбош. — Хватайте топоры и рубите все деревянное, что есть на борту.— Да, да, верно! Ты прав, Бамбош! Ах ты хитрец! Да здравствует Бамбош! Да здравствует Король Каторги!— Хватит!.. Хватит!.. — остановил их Бамбош, которому претили и их бездумный энтузиазм, и внезапные вспышки отчаяния. — Будете глотку драть, когда окажетесь в безопасности. А пока марш! За работу!Все имеющиеся на борту топоры и пилы набросились на дерево — началась варварская работа разрушения. Балки, брусья, переборки — все трещало, падало, превращалось в щепки, градом сыпавшиеся на люк, ведущий в машинное отделение, угрожая убить или ранить механика и его помощников.Возбужденные жаждой разрушения и страхом, бандиты вопили как сумасшедшие:— Поддай пару! Поддай! Поддай!Но эта древесина не выделяла столько тепла, как красное дерево, и не могла обеспечить того же количества пара. Давление, вместо того чтоб возрастать, заметно падало. Уже виден был корпус приближавшегося к ним крейсера.И тут Бамбоша осенила идея. В его высоком голосе зазвучали металлические нотки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173