– Ваш брат?! Он признался вам?
Гейбриел устало улыбнулся:
– При обстоятельствах весьма сложных. Я понятия не имел, как он живет и жив ли он вообще. Так что когда я отозвался о нем как о призраке, то это говорит о том, что я думаю о нем. Обо всех них. Они никогда не пытались связаться со мной.
– А вы пытались связаться с ними? – спросила она, разглаживая морщинку на его рукаве.
– С какой стати?
– Право же, Гейбриел! Нельзя поддерживать отношения с людьми без хотя бы небольших усилий. Вы ни разу не навестили меня, хотя и утверждаете, что все время мечтали обо мне.
Он припал к ней лбом.
– А знаете почему?
– Нет. Скажите.
– Потому что даже в своих мечтах я никогда не думал, что вы примете меня.
Она приподнялась на коленях и обвила рукой его шею.
– Вам слишком больно, чтобы бесстыдно соблазнить меня – последний раз в качестве холостого мужчины?
Он глубоко втянул воздух.
– Нет.
Элетея провела рукой вниз от его плеча к пуговицам на рубашке.
– Тогда позвольте мне.
Гейбриел схватил ее за руку, его синие глаза вспыхнули.
– Не сегодня, дорогая.
– Вы мне отказываете?
– Я хочу показать вашему брату, что я человек слова.
– А как же вожделение, которое я у вас вызываю? – прошептала она.
Он сказал таким низким голосом, что она задохнулась:
– Чем дольше тлеет, тем горячее горит. – Он бросил многозначительный взгляд на дверь и откашлялся. – Я забыл сказать, что Робин сидит там, прямо за дверью, и читает.
Элетея вскочила:
– Не может быть!
– Да, это так, – донесся голос ее брата с той стороны двери. – Сообщите мне оба, не хотите ли вы выпить чашку шоколада прежде, чем Гейбриел уйдет.
Глава 46
Гейбриел и Элетея обвенчались в День святого Михаила в маленькой домовой церкви маркиза Седжкрофта. Присутствовали только члены семьи и самые близкие друзья, и тем не менее все места на скамьях были заняты членами пылкого клана Боскаслов и немногочисленными самыми близкими друзьями Элетеи из Хелбурна. Ее брат был посаженым отцом; когда леди Понтсби принялась хлюпать носом, он поднял брови.
Элетея с трудом удержалась от неприличного хихиканья, и в этом ей мало помогли гогот и жесты, которые делали кузены Гейбриела, чтобы вывести его из себя. Он благоразумно держался спиной к публике, только один раз оглянулся. Гейбриел обвел взглядом церковь – искал он брата или кого-то еще? Был ли кто-то, кого он пригласил и надеялся, что тот станет свидетелем его свадьбы? И если кто-то из его братьев и решил показаться, явится ли он как друг или как враг?
Элетея вздохнула, поняв, что он озабочен куда сильнее, чем хочет показать. Вопреки всем его заверениям, что он забыл братьев, он не был вполне самим собой с той ночи, когда увидел Себастьяна. Она во второй раз перехватила его блуждающий взгляд и послала ему понимающую улыбку. Гейбриел улыбнулся в ответ, и в глазах его светилось обещание, от которого она почувствовала приятную слабость.
– Призрак? – прошептала она.
Он прищурился, словно удивился, что она заметила его быстрые взгляды. Но его ответ удивил ее еще больше:
– Вряд ли он пришел.
– А вы хотели, чтобы он пришел? – тихо спросила она.
Гейбриел наклонился к ней. У нее закружилась голова от острого запаха его мыла для бритья.
– Не уверен.
Она опустила взгляд на свой букет из поздних красных роз, белых хризантем и плюща.
– Должна признаться, я надеюсь, что он не пришел. Что он не переоденется в какой-нибудь дурацкий костюм и не станет размахивать саблей.
Гейбриел усмехнулся.
– Говорят, что когда семейство Боскасл собирается вместе, скандала не избежать.
– Но не на свадьбе же? – прошептала она.
– Особенно на свадьбе, – возразил он. – Ну может быть, не на нашей свадьбе. Моя кузина Эмма предупредила всех членов семьи, чтобы они под угрозой смерти вели себя прилично.
Священник поднял голову. И тут Элетея почувствовала на себе чей-то взгляд. Посмотрев направо, она встретилась взглядом с кузиной Гейбриела Эммой, герцогиней Скарфилд. Они улыбнулись друг другу. В церкви воцарилось молчание, но мысли Элетеи никак не хотели покориться этому мгновению.
В деревне, где выросли она и Гейбриел, на общественной площади, где его подвергли наказанию, праздник набирал бы силу. Статный деревенский парень, обычно сын какого-нибудь землевладельца, наряженный святым Михаилом, убил бы дракона – вереницу парней под зеленым покровом развевающихся тканей, сшитых вместе.
Все сходились на том, что самое лучшее празднество в истории Хелбурна случилось той осенью, когда горячие юные Боскаслы впервые играли роль дракона и заставили святого Михаила – в тот раз то был лорд Джереми Хазлетт – гнаться за собой по общинному выгону до самых холмов, а там прекратить преследование в гневе и смущении.
До той осени святой Михаил всегда побеждал. На следующий год он тоже мог выиграть, если бы в семье Боскасл не разразилась трагедия – умер Джошуа Боскасл, и жизнь его вдовы и сыновей пошла прахом.
И теперь Элетее казалось странным, что она выходит замуж за дракона, тогда как предполагалось, что ее место рядом с победителем – конечно, если бы ему удалось одержать победу, – рядом с тем, кто был героем, которого ее родители выбрали для нее.
Только теперь она поняла, что фальшивый герой за своими доблестными деяниями может скрывать жестокое сердце.
А тот, кто грешил, может оказаться истинным героем, если ему дать возможность показать себя.
Голос Гейбриела звучал с такой уверенностью, когда он произносил свои обеты, что его двоюродные братья Дрейк и Девон засвистали. Муж Хлои Доминик чуть ли не во весь голос рассмеялся. А пара кавалерийских офицеров, друзей Гейбриела, затопали ногами, но в тот момент, когда все это уже грозило перерасти в общий хаос, изящный диктатор, герцогиня Скарфилд, поднялась со скамьи и окинула собравшихся властным взглядом, призывающим к порядку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73