.. тем, что стыдился меня настолько, что даже не желал признаваться своим взрослым сыновьям в нашей с ним связи. У него произошел кризис в жизни. Вот тогда-то я ему и понадобилась. А как только кризис прошел, он решил вернуться к жене. Я не могла этого допустить. Для меня это было бы слишком унизительно.
– Но Дана не собиралась принимать его обратно.
– А куда бы она делась? Все жены так поступают. Заявляют, что назад не пустят, а как доходит до дела, то сопротивляться не в состоянии. Пожалуй, я их даже не виню. Они обычно жуть как благодарны судьбе, если муженек приползает назад на брюхе. И им уже неважно, что он натворил. Главное, он вернулся и говорит, что любит. – Улыбка исчезла. Рената опять заплакала.
– Ну, а слезы-то зачем? Он их не стоит.
– Я тоскую по нему. Не думала, что так будет, но выходит, мне его не хватает. – Она дернула за пояс, и пальто спало с ее плеч. Под ним Рената оказалась совершенно обнаженной, стройное белое тело ее дрожало, словно пущенная в воздух живая стрела.
– Рената, не надо!
Но она уже отвернулась и бросилась в бурлящий океан. Я скинула туфли, стянула джинсы, сдернула через голову свитер. Было холодно. Меня обдало брызгами, я моментально намокла с головы до ног и на мгновение замешкалась. Внизу, ярдах в десяти от себя, я видела Ренату, она плыла от берега, ее красивые тонкие руки ритмично взлетали над волнами. Мне совершенно не хотелось прыгать в воду. Море казалось глубоким, холодным, черным и отталкивающим. Но я все-таки прыгнула, на секунду-другую ощутив себя птицей и успев подумать, что хорошо было бы так и остаться в воздухе, в полете.
Я шлепнулась в воду. Ощущение было оглушающим, я сразу же задохнулась, потом неожиданно для самой себя и как бы со стороны услышала, что громко пою от удивления. От холода перехватывало дыхание, давление воды заставляло легкие работать с большей нагрузкой. Я перевела дух, восстановила дыхание и поплыла. От соленой воды жгло глаза, однако я все же видела мелькавшие в волнах в нескольких ярдах впереди меня белые руки и голову Ренаты. На воде я держусь в общем неплохо, но сильной пловчихой назвать меня никак нельзя. Если приходится находиться в воде более или менее продолжительное время, я обычно бываю вынуждена менять стили – переходить с кроля на бок, потом на брасс, отдыхать. Вот и сейчас соленая вода как бы сама держала меня на поверхности, океан – эта гигантская живая смерть, холодная, жестокая и ничего не прощающая – словно демонстрировал свою природную игривость.
– Рената, подождите!
Она оглянулась, явно удивленная тем, что я тоже рискнула прыгнуть в воду. Замедлила темп, давая мне возможность догнать ее – что выглядело почти как демонстративный жест вежливости, – а потом снова мощно рванула вперед. Я уже с трудом дышала от напряжения. Рената тоже производила впечатление несколько подуставшей, и в конце концов согласилась на небольшую передышку. Некоторое время мы болтались с ней на месте, волны поочередно поднимали и опускали то одну из нас, то другую, и все это было похоже на странный аттракцион в каком-нибудь парке.
Меня захлестнуло с головой, я вынырнула, отбросила волосы с лица, отплевалась, во рту появился терпкий соленый привкус. Если утону, то просолюсь, как маслина в банке.
– Что стало с деньгами?
Мне было хорошо видно, как Рената двигает в воде руками, удерживаясь на месте и не давая себе погрузиться с головой.
– Я ничего не знала о деньгах. Потому-то я тогда так и расхохоталась, когда вы мне о них сказали.
– Они исчезли. Кто-то их взял.
– Господи, Кинси, кого теперь это интересует? Венделл меня многому научил. Не хочется в такой момент говорить банальности, но счастье на деньги не купишь.
– Это верно, но за деньги можно им немножко попользоваться.
Рената не сочла нужным даже вежливо улыбнуться в ответ. Силы ее убывали, впрочем, и мои тоже, но гораздо быстрее.
– И что будет, когда вы не сможете больше плыть? – спросила я.
– Между прочим, я специально кое-что читала об этом. Утонуть – не самый скверный способ расстаться с жизнью. Конечно, обязательно настанет момент, когда вас охватит паника, но потом впадешь в эйфорию. И просто как бы соскальзываешь в другой мир. Словно засыпаешь, только с очень приятными ощущениями. Они возникают от нехватки кислорода. Фактически от удушья.
– Не верю я подобным описаниям. Все они исходят от тех, кто в конечном счете все же не умер, так что много ли знают эти люди? И кроме того, я еще не готова. На моей совести пока слишком много грехов, – сказала я.
– Тогда экономьте силы. А я поплыла, – ответила Рената и устремилась дальше.
Господи, она что – рыба? Я уже едва способна была двигаться. Вода заметно потеплела, но это-то меня и тревожило. Возможно, наступала первая стадия – обманчивые впечатления и иллюзии, за которыми последуют уже настоящие полномасштабные предсмертные галлюцинации. Мы продолжали плыть дальше. Конечно, Рената была куда сильнее меня. Я успела уже сменить все стили, какие знала, лишь бы не отставать от нее. Некоторое время мне удавалось держаться рядом. Я принялась считать про себя: раз, два, вдох; раз, два, вдох.
– Господи, Рената, давайте передохнем!
Окончательно сбив дыхание, я перестала грести, перевернулась на спину и уставилась в небо. На фоне окружавшей нас темноты облака почему-то выглядели светлыми. Рената, как бы делая одолжение, приостановилась, продолжая грести на месте. Накатывавшие из темноты волны казались безжалостными и настойчиво манили куда-то. Тело уже начинало неметь от холода.
– Давайте поплывем к берегу, пожалуйста, – выговорила я. Грудь у меня горела, я часто и тяжело дышала, но мне все равно не хватало воздуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115