Шурик – будущий мужчина…
– Но учёба, учёба, учёба! – сердито и принципиально перебил папа. – Мы мечтали, чтобы он вырос потомственным абсолютно круглым отличником.
– Я готова к сладкому, – сказала бабушка Анфиса Поликарповна. – Будет он у вас каким угодно отличником, если вы перестанете трястись над ним. Он у вас совершенно затумканный.
– Это как прикажете понимать? – совсем оторопело спросил папа.
– Затумканный. Ну, очень уж несамостоятельный. Словно пришибленный какой-то. Вполне мог нести с вокзала мой чемодан. Нет, ему даже этого не доверили.
– Он маленький, мама, – сквозь зубы процедил папа.
– Тем более! Даже маленького чемодана вы ему не доверили.
– Да ребенок маленький, а не чемодан! – очень рассердился папа. – Его главная и единственная задача – отлично учиться!
– Чудесный компот, – похвалила бабушка Анфиса Поликарповна, – правда, сахару чуть-чуть переложили. Что это за мальчишка? Не бегает, не прыгает, ни разу никому не показал язык! Не сказал ни одной глупости! Но и умного тоже ничего не сказал. Затумканный, затумканный, затумканный!
– Простите меня, уважаемая Анфиса Поликарповна, – мрачным, глухим голосом сказал дедушка, – но вам нельзя доверять воспитание ребенка.
– Это вам нельзя, я бы сказала, категорически нельзя доверять воспитание ребенка, – спокойно возразила бабушка Анфиса Поликарповна, налив себе ещё чашку компота. – Шурика вы просто пере-за-вос-питали. Пере-старались. Ему надо отдохнуть от воспитания и учёбы. Скажи мне, внук, чего ты больше всего желаешь?
– Не знаю, – тихо и виновато ответил Шурик. – Очень много я желаю.
– Тогда неплохо. Я постараюсь, чтобы большинство твоих желаний исполнилось! – Бабушка Анфиса Поликарповна подмигнула Шурику. – Но и о своих желаниях я, естественно, не забуду. Внук, ты должен научиться варить такой прекрасный компот! Ты ведь можешь быть круглым или ещё каким там нибудь отличником?
– Конечно, могу. Потомственным абсолютно круглым. Если отдохну.
– Вот, вот! А я приложу все усилия, чтобы ты захотел стать ещё и хорошим человеком.
– Я очень хочу стать хорошим человеком! – воскликнул Шурик умоляюще. – Даже очень хорошим человеком!

– Великолепно, великолепно, – устало похвалила бабушка Анфиса Поликарповна. – Великолепно, что ты хочешь стать очень хорошим человеком. Можно считать, что о главном мы с тобой договорились. Дети, как известно, это будущие взрослые. Но пусть они, дети, пока ещё не стали взрослыми, бегают, прыгают, набивают шишки, получают изредка синяки под оба глаза и прочее. Я сама была абсолютно круглой отличницей. Но я умела не только учиться. Понимаете? Учение надо любить. Лишь тогда от него будет польза и радость. А вы, говоря стихами, к учению внушили мальчику отвращение.
– Не понимаю, не понимаю, отказываюсь понимать! – Папа быстро и взволнованно зашагал по комнате. – Ребенок должен учиться! Именно для этого, только для этого он и появился на свет!
– Ребенок должен жить, – улыбаясь Шурику, возразила бабушка Анфиса Поликарповна, – именно для этого и только для этого он и появился на свет – жить! Он должен расти сильным, смелым, задорным, весёлым! Он должен быть мастером на все руки, а если он ещё и играет в футбол, то и – мастером на все ноги! Компот очарователен!
– Нам пора на поезд. – Дедушка с трудом поднялся из-за стола. – Я уезжаю в ужасном состоянии.
– Может, нам лучше остаться? – почти трагическим голосом спросила мама.
– Тогда уж лучше мне уехать, – весело предложила бабушка Анфиса Поликарповна, – а то вчетвером мы совсем за-ез-дим бедного Шурика.
– Прошу внимания! – громко и грозно сказал папа. – Объясните нам, мама, почему вы противопоставляете задачи воспитания и обучения всей остальной жизни? Почему вы отрицаете ведущую роль учёбы в жизни ребенка?
– А мы спросим об этом внука, – предложила бабушка Анфиса Поликарповна. – Слушаем тебя, внук.
– Я говорил им, чтобы они не волновались, – тихо и виновато ответил Шурик. – Я говорил им, что всё будет хорошо. Я отдохну и с новыми силами примусь за учёбу.
– Чего же вам ещё надо?! – поразилась бабушка Анфиса Поликарповна. – Ребенок мыслит абсолютно здраво.
– Я надеюсь на тебя, мама, – неуверенно произнесла мама. – И, пожалуйста, отвечай на мои письма. Нам пора на поезд.
– Провожать вас, с вашего разрешения, я не пойду, – сладко зевнув, сказала бабушка Анфиса Поликарповна. – Я лучше вздремну. Письма я писать не люблю и не буду. А вот Шурик будет подробно описывать нашу жизнь. Счастливого вам пути, дорогие. Ни о чём не беспокойтесь.
Расставание было печальным, одна гостья была веселой.
Дорога на станцию показалась Шурику неимоверно длинной, потому что все удручённо молчали и вздыхали иногда по очереди, а иногда враз.
И поезд не приходил неимоверно долго.
– Не волнуйтесь за меня, пожалуйста, – сказал Шурик, – я буду вести себя нормально. Вы будете мною довольны.
А когда поезд ушёл, Шурик почувствовал себя настолько одиноким, что подумал: «Может, зря я захотел свободной жизни? Может, лучше бы было, если бы никто никуда не уезжал, а я всё лето опять бы учился?»
Домой он побрёл медленно, словно ему не хотелось туда возвращаться. Но он вспомнил, что вечером к нему придёт проситься на ночлег дядя Коля – бывший поп Попов, и сразу повеселел.

ГЛАВА ПЯТАЯ
Дядя Коля видит подозрительный сон, в котором он, бывший поп Попов, встречается с самим господом богом, оказавшимся неплохим специалистом в вопросах развития современного футбола и пытавшимся пробить по воротам дяди Коли пенальти

Шурик Мышкин убежал домой, а дядя Коля, снова вскипятив самоварчик и неторопливо его осушив, то есть выпив, собрал свои вещи, прилег на травку и опять уснул на самом солнцепеке, и опять богатырским сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60