На полу около ложа валялись подушки и покрывала. За ними одиноко мерцал тусклым, неверным светом столбик свечи, стоящей на животе совершенно обнаженной красавицы, возлежавшей на ложе закинув руки за голову. Она призывно улыбнулась из-под шелковой, скрывавшей ее лицо полумаски сквозь длинную, прикрывавшую губы прядь…
– Я вся горю от нетерпения, о мой господин, – промурлыкала она.
Ухмылка Телорна стала еще шире, и он вошел в альков. Как только за ним опустился полог, Эльминстер тоже проскользнул следом за вельможей. Занеся свой верный кинжал, он чуть подпрыгнул и со всей силы обрушился на щеголя.
Телорн, как срубленное дерево, повалился на край ложа. Фарл, успевший выскочить из своего укрытия под грудой подушек, убрал прочь ноги Шандат, чтобы тот не придавил их.
Переглянувшись, Фарл и Эл принялись за работу. Они не стали брать кольца, которые могли оказаться магическими, а Шандат было достаточно и ее монет. Пока она поспешно одевалась, друзья подобрали их с полу и получили взамен каждый по горячему поцелую. Она и в самом деле была очень красива… Ну что ж, может, как-нибудь в другой раз.
Они быстро содрали с Зелембана одежду, вытащили из-под груды подушек и покрывал на полу оглушенного Джанзибала и уложили обоих вельмож на ложе так, что те оказались в объятиях друг друга. В таком виде их и должны были обнаружить. Поддерживая Тень с двух сторон за плечи, словно ей было дурно, они миновали таверну и вышли через черный ход.
Из темноты к ним скользнул было какой-то бродяга, но, увидев угрожающий взгляд Фарла и тускло блеснувший кинжал Эла, счел за благо убраться прочь. Не говоря ни слова, троица повернула на север, в сторону пекарни старого Ганнибурга.
Седой старик булочник жил один над своим магазинчиком. Прекрасная половина Хастарла не баловала его своим вниманием из-за его обветренного лица, деревянной ступни, злого языка и неуживчивого характера. Он нередко выбрасывал зачерствелый, нераскупленный хлеб – иногда даже целыми караваями – на задний двор, где играли вечно голодные мальчишки, терпеливо ждущие, когда им перепадет кусок. Сейчас из-за закрытых ставней второго этажа слабо доносился храп.
– Куда мы идем, друзья мои? – Шандат все еще находилась под впечатлением их проделки и так неожиданно перепавшего ей золота, но в ее голосе прозвучала первая тревожная нотка. Кое-какие слухи о сопровождавших ее сейчас двух молодых ворах долетали и до нее.
– Тебя надо спрятать, прежде чем эти ублюдки придут в себя и пошлют солдат вытрясти из тебя все, что ты позабыла им отдать. Вот мы и идем туда, где тебя можно спрятать, – шепнул Фарл ей в самое ухо, заключая стройный стан в объятия.
– Хорошо, но где? – спросила Шандат, обнимая его. Фарл указал на окно, из которого доносился храп.
Шандат уставилась на него.
– Ты в своем уме? – сердито зашипела она. – Если ты думаешь, что я…
Пальцы Фарла скользнули по ее телу, а губы прервали возражения девушки поцелуем. Мгновение она сердито сопротивлялась, пытаясь что-то сказать… и вдруг обмякла. Фарл тут же подхватил ее и передал Эльминстеру.
– Давай сюда, – быстро сказал он.
Бегом он принялся возводить пирамиду из ящиков и противней для хлеба, которые в избытке валялись во дворе пекарни. Эльминстер посмотрел на него и перевел взгляд на девушку у него на руках, которая уже начинала шевелиться. Еще мгновение-другое, и она придет в себя… Она была удивительно нежна, красива и почти невесома, но, если Эл хоть что-то понимал в характере Тени, она будет очень рассержена, очнувшись в его объятиях. Он быстро поискал глазами место, куда бы положить ее.
– Повезло Ганнибургу, – с усмешкой сказал Фарл, слезая на землю с наскоро сооруженной пирамиды. Ставни на втором этаже уже были открыты, и храп оттуда вовсю разносился по переулку. Он указал на Эльминс-тера, на Шандат, а затем вверх на окно.
– Чтобы уж наверняка, – тихонько ответил ему Эл и полез по ящикам с перекинутой через плечо бесчувственной Тенью. Приятный запах ее тела щекотал ему ноздри, и он пробормотал на ходу уже себе под нос: – Повезло больше, чем мне, это уж точно.
Затем он осторожно влез в окно. Фарл придержал руки и ноги Шандат, чтобы они не зацепились. Красавица снова шевельнулась, когда они, едва ступая по простому дощатому полу, прокрались к постели Ганнибурга.
Откинув край лоскутного шерстяного одеяла, они со всей осторожностью уложили ее около спящего булочника, чуть не прыснув со смеху: в качестве одежды для сна старик, не долго думая, приспособил весьма игривого вида сорочку, какую обычно носят женщины легкого поведения, смело укоротив ее. Из-под легкого шелка торчали тощие, волосатые, с выступающими венами ноги.
Закусив губу, Эл отошел к окну, его плечи безмолвно сотрясались от приступов смеха. Фарл справился с собой скорее и с нежностью немного заголил лежащих на кровати. Тихонько шлепнув по полуобнаженным телам, он на цыпочках вернулся к окну. Эл был уже на полпути вниз.
Захихикав и понимающе подмигнув друг другу, молодые воры вытащили самый нижний ящик. Сооружение пошатнулось и с грохотом обрушилось вниз, перекрывая даже храп Ганнибурга. Фарл и Эл бросились за угол.
Пробежав чуть ли не пол-Хастарла, они остановились, чтобы перевести дух, и Фарл сказал:
– Уф! Отлично все провернули. Жаль только, что я не успел закончить до того, как ты вернулся с этим ослом.
Усмехнувшись, Эльминстер отдал ему сережку Шандат. Фарл улыбнулся, глядя на нее:
– О! Хоть что-то перепало нам за труды наши… Улыбка Эла стала шире, и он опустил в другую руку своего друга три тяжелых звена золотой цепи.
– Его цепь стала просто чуть-чуть покороче, – произнес он с невинным видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138