– Считаешь, что есть какой-нибудь способ вернуть ее?
– Всегда есть способ.
Мэлгон невольно отпрянул. Арианрод вела себя точь-в-точь как христианский священник. Они всегда говорят загадками, намеками, используя возвышенные слова, которые ничего не могут толком объяснить.
– Я ухожу. – Он повернулся и зашагал по лесной тропке.
– Сдаешься? – крикнула вслед жрица.
Мэлгон резко развернулся и до боли в суставах сжал кулаки. Лицо его пылало.
– Почему ты надо мной издеваешься?! Что за игры играешь с моей жизнью?! И с жизнью Рианнон...
Арианрод встретила эту вспышку с некоторым смущением.
– Никаких игр. Разве, может быть, испытание, но уж никак не игра.
Мэлгон глубоко вздохнул и разжал кулаки.
– Значит, я не выдержал твое испытание?
Арианрод промолчала. Теперь уже она повернулась спиной к королю и зашагала по лесу. Немного помедлив, Мэлгон побрел следом.
Неожиданно жрица проговорила:
– Как странно... Мне говорили, что ты истинный король. Но, как видно, мудрый правитель становится настоящим дураком, едва только речь заходит о женщинах. Уже несколько раз за время нашего знакомства ты пытался устрашить меня своей мощью и силой. Разве тебе ни разу не пришло в голову вместо этого просто поспорить со мной, поговорить так же, как ты стал бы разговаривать с мужчиной?
Мэлгон заставил себя прислушаться к ее словам. Ему вовсе не нравились такие речи, однако же в них могла быть кроха истины.
– Ты словно постоянно защищаешься от нас, – продолжала Арианрод. – Как маленький мальчик, который кричит и потрясает кулачонками, чтобы его, наконец, услышали. Но ведь мы совсем не отличаемся от мужчин, Мэлгон, если не считать разницы в строении тела. У нас, как и у вас, тоже есть чувства и мысли. Мы предпочитаем, чтобы нас просили о чем-либо, а не приказывали нам. С женщинами надо спорить, а не устрашать их. Уж тебе-то лучше всех известно, сколь непрочен союз, основанный на грубом запугивании. Чтобы заключить крепкий договор с соседом, ты же сам предпочтешь действовать убеждением.
– Политика проще, чем отношения мужчины и женщины. Арианрод пожала плечами:
– Если тебе действительно так важно снова завоевать расположение Рианнон, я думаю, что для этого сгодятся любые средства.
– Ты предлагаешь мне с нею торговаться, как с упрямым, не желающим союза соседом?
– Нет. Но может быть, если докопаться до истинной причины ее отказа, то появится надежда склонить ее на свою сторону?
– Истинная причина? Но ведь она сказала...
– Что она сказала?
Мэлгон передернул плечами, словно стряхивая с себя боль, вызванную отказом Рианнон. Нелегко было собраться с мыслями и коротко объяснить, о чем между ними шла речь.
– Сначала она говорила, что мои люди откажутся признать ее. Потом мы спорили о детях и, разумеется, о моей сестре. Мне придется обдумать все это в целом, сделать все возможное, чтобы разобраться в нагромождении доводов и причин. И все же я не думаю, что она когда-либо изменит свое решение. Это твоя Богиня встала между нами. – Мэлгон обратил к Арианрод искаженное гримасой лицо. – Эта проклятая Богиня украла душу моей жены.
Он ожидал, что жрица испугается. Но Арианрод заулыбалась:
– Ай-ай-ай, ты же на себе испытал силу Богини, а до сих пор не боишься так плохо отзываться о Ней. Или ты считаешь, что Ее власть на тебя самого не распространяется? Но как же тогда, по-твоему, Она сумела пленить Рианнон?
– Рианнон поверила, что обязана Ей жизнью.
– А ты в это веришь?
Мэлгон смутился и пожал плечами:
– Просто ей необыкновенно повезло. Можно считать это волей провидения или высших сил, можно назвать обычным везением. Как бы то ни было, я не думаю, что Рианнон столь уж необходима Богине.
Глаза Арианрод радостно блеснули.
– Во всяком случае, тебе она нужней, не так ли?
– Да, разумеется.
– Тогда тебе остается убедить Рианнон в том, что Богиня освобождает ее от данного обета. А если сама Великая Мать потребует, чтобы Рианнон вернулась в твою постель, к твоему очагу, то как она сможет отказаться?
Мэлгон настороженно посмотрел на Арианрод.
– Да-а, ты, видать, мастерица управлять волей не только смертных, но даже богов. И как же мне убедить жену вернуться?
– За все надо платить.
– За все, – кивнул король.
Тогда жрица взяла его за руку и притянула к себе. Мэлгон ощутил жар ее пальцев, проникающий даже сквозь плотную ткань рубахи. Вдыхая теплый, мускатный аромат, он вдруг снова вспомнил, что перед ним не просто служительница культа, но женщина. Она поняла, какие чувства в нем пробудились, и лицо ее озарилось лукавой улыбкой.
– Ах, что за чудным супругом ты станешь для Богини. Я уверена, она с радостью отпустит Рианнон... чтобы принять вместо нее тебя.
Вязанки дров и хвороста для жертвенных костров. Восемь бочек дорогого бретонского вина. Два быка, зарезанных специально для праздничного пира. Музыканты, и среди них – барабанщик и флейтист, присланные от самого Кигласса. И песнь в честь Великой Матери Богини, сочиненная сладкоречивым Талиесином...
Мэлгон снова пробежал глазами только что составленный список всего необходимого и устало отодвинул его.
Идея устроить празднество осенила короля как последний луч надежды, едва лишь Арианрод намекнула на это. Он думал, что народ легко примет возвращение языческого праздника, знаменующего приход весны и возрождение Богини Земли. Трудно было предположить, что столько кимров уже обратились в христианство и твердо блюдут запрет священников поклоняться старым богам. Большая часть жителей Диганви и его окрестностей не желала ничего слышать о церемонии в честь одного из языческих божеств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132