— Ну что ж, — произнес он, — я вам все рассказал.
Если зайдет речь, вы знаете нашу точку зрения.
— Нашу? — переспросил от двери насмешливый голос. — Это чью же? Архидиакона и вашего титулованного приятеля?
При звуках этого голоса Стивен едва не подпрыгнул и резко повернулся от окна.
— Здравствуй, — растерянно произнес он. — Я… я не ждал тебя.
Грегори Персиммонс изобразил на лице разочарование.
— Вот как? А я-то думал, ты всегда прислушиваешься к шагам в коридоре, поджидая меня. Мне бы хотелось так думать. Наверное, так и есть. Ладно. Мне нужно позвонить от тебя по одному личному делу. — Он положил на стол шляпу и перчатки.
Кеннет не утерпел.
— Новая шляпа, мистер Персиммонс? — спросил он. — И новые перчатки? Не иначе как от начальника полиции.
Грегори, садясь в кресло, искоса взглянул на него.
— Да, — сказал он сыну, — нам придется экономить.
Расходы просто ужасные. Я хотел бы просмотреть ведомость, сколько ты кому платишь.
— Сейчас пошлю за ней, — нервно улыбнулся Стивен.
— Да не стоит, — небрежно сказал Грегори. — У меня всего пара вопросов, а сегодня и вовсе ограничимся одним.»
Можно бы прямо сейчас с ним и покончить. Я тут подумал, не слишком ли много мы платим Морнингтону?
— Ха-ха! — криво усмехнулся Стивен. — Что вы на это скажете, Морнингтон?
Вопреки его ожиданиям, Морнингтон молчал; зато заговорил Грегори.
— Дело даже не в том, сколько мы ему платим. Я думаю, его придется уволить. Он нечист на руку.
— Отец, — начал Стивен, — как ты можешь так говорить? Он же здесь все-таки…
— А что такого? — сказал Кеннет. — Именно так ваш отец и говорит теперь. Напоминает сэра Джайлса, но, должен вам сказать, в особой оригинальности его никто и не подозревал. Мужчина он, конечно, видный, а издатель — третьесортный, тут уж никуда не денешься. Что же до нечестности…
Грегори неохотно улыбнулся.
— Слыхал? — обратился он к сыну. — Еще оскорбляет меня! Давай, рассчитывайся с ним, если хочешь, и избавимся от него.
— Между прочим, есть такое понятие, как незаконное увольнение, — заметил Кеннет.
— Дорогой мой, — отозвался Грегори, — мы просто сокращаем число рабочих мест в связи с моим возвращением в издательство… что ты сказал, Стивен?., ну и вы — первый пострадавший. Мы с вашим прежним хозяином сделаем все, чтобы вы не нашли другой работы. Думаю, проживете как-нибудь за счет герцога или вашего попа. Стивен…
— Нет, — промямлил Стивен, — это просто нелепо. Из-за того, что вы поссорились…
— А-а, Стивен Персиммонс, благородный предприниматель! — проворчал Грегори. Он обошел стол и начал что-то нашептывать сыну на ухо. Кеннет уже готов был заявить, что увольняется сам. Потом он собирался свалить Грегори с ног и поплясать на нем. Он смотрел на нового шефа и чувствовал, как прежнюю неприязнь сменяет самая настоящая ярость.
Придушить бы старого негодяя и засунуть под тот же стол, к Лайонелу! Страсть к разрушению ради разрушения овладевала им, ненависть ударила в голову. Он даже не подозревал, что так пылко презирает этого человека, во всяком случае раньше он подавлял внезапные искушения, но теперь презрение и злоба слились. Ничего не видя перед собой, он шагнул вперед, смутно услышал удивленный возглас Стивена и отвратительное хихиканье Грегори. «Господи, да ему же это нравится!» — подумал он, и чувства его как-то странно изменились. «Господи Иисусе Христе…» — начал он, и вдруг заметил, что говорит вслух.
Грегори подскочил к нему.
— Иисусе Христе? — глумливо переспросил он. — Полный нуль твой Господь! Дерьмо твой Господь!
Кеннет ударил, промахнулся, почувствовал ответный удар и услышал ненавистный смех. Кто-то схватил его за руки, он вырвался, но тут же в него вцепилось несколько рук и двигаться стало невозможно. Он пришел в себя. Трое сотрудников издательства почти повисли на нем; у стены, трясясь, стоял Стивен, а прямо перед ним, за столом, в кресле директора развалился Грегори.
— Ну-ка, спустите его с лестницы! — распорядился он.
Его приказание исполнили хоть и не буквально, но весьма поспешно. Все еще сжимая в руках гранки «Священных сосудов», ошеломленный Кеннет в два счета оказался на улице, постоял и медленно побрел назад, на Гровнер-сквер.
Когда он добрался туда, ни герцога, ни архидиакона дома не оказалось, а Твайс бдительно охранял личные апартаменты хозяина. Тот появился лишь к обеду, за которым и пришел к выводу, что сегодня Кеннет в собеседники не годится. Архидиакон отсутствовал до вечера, весь день он занимался приходскими делами.
— Когда-нибудь все равно пришлось бы приезжать, — объяснил он. — Мистер Персиммонс только помог мне, а то я никак не мог собраться в Лондон. Правда, главного я так и не сделал — епископа не нашел.
Все вместе они отправились пить кофе, но забыли о нем, слушая рассказ о подвигах Кеннета. Гранки, доставшиеся ему в качестве трофея, вряд ли могли компенсировать потерю работы, так что и герцог, и архидиакон, не меньше Кеннета расстроенные, тут же определили его в секретари, а затем перешли к обсуждению дебоша, учиненного им в издательстве. Когда в оправдание он повторил слова Персиммонса, герцога передернуло от омерзения, архидиакон же только слабо улыбнулся.
— Жаль, что вы ушли таким образом, — вздохнул он. — мы ни в коем случае не должны уподобляться им.
— Жаль? — воскликнул герцог. — После этого гнусного богохульства? Да окажись я там, я бы голову ему оторвал!
— Нет, нет, дорогой герцог, право, не стоит, — запротестовал архидиакон. — Оставим подобные методы мистеру Персиммонсу.
— Он оскорбил Бога!.. — кипел герцог.
— Как можно оскорбить Бога?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74