- Некоторые считают, что с развитием криминалистической техники роль интуиции уменьшится. Но я не согласен. Техника никогда не заменит полностью человека. Потому что не только наука и техника развиваются. Меняется и сам человек, он становится интеллектуальнее. Исчезает атавистическая острота предчувствий, но чувства, развиваясь, становятся тоньше и осмысленнее, так как это развитие основывается на более высоком и более богатом интеллекте и знании...
Рассуждения Коваля показались майору очень сложными и не к месту. Но вслух этого не высказал.
- Проведем опознание Чепиковым своего оружия, а потом пошлем парабеллум на исследование. Интуиция вещь хорошая, но ее, к сожалению, к документам не подошьешь, - сказал Литвин, ни к кому не обращаясь, - а вот экспертиза на все даст ответ...
VIII
- Ну вот, - удовлетворенно произнес Литвин, вынимая из большого конверта только что полученные фотографии следов на парабеллуме и заполненные бланки экспертизы, - наконец имеем прямое доказательство, завершающее нашу работу. - Он разложил снимки на столе в несколько рядов, как раскладывают карточный пасьянс, всем своим видом приглашая Коваля и капитана Бреуса начать последнее оперативное совещание. - Прямо гора с плеч. Я, как видите, не ошибся в отношении Чепикова.
Все трое, склонившись, рассматривали увеличенные фотографии парабеллума и отпечатки пальцев на нем.
- Пистолет почти весь в засохшей крови Лагуты, как свидетельствует экспертиза, и следы пальцев Чепикова отчетливо видны... - продолжал Литвин. - Нам повезло, что не пошли дожди.
- Да, - вздохнув, согласился капитан Бреус. Сегодня у него уже не было того торжествующего вида, как тогда, когда он привез парабеллум. Доказательства свидетельствовали против Чепикова, и ему почему-то это было неприятно.
- Интересно, каким образом на пистолете оказалась кровь Лагуты? осторожно заметил Коваль.
- Чепиков испачкался в его крови. Очевидно, не только выстрелил, но еще и набросился, - допустил майор.
- Кровь Лагуты попала на пистолет уже после выстрела. О чем это говорит? - Коваль помолчал, давая возможность собеседникам самим сделать вывод.
В глазах Бреуса зажглись удивленные огоньки.
- Нельзя утверждать, - продолжал свою мысль Коваль, - что Чепиков сперва выстрелил, а потом испачкался в крови. В таком случае эта кровь смазала бы отпечатки его пальцев. Наличие четкого рисунка на металле и дереве окровавленной рукоятки свидетельствует, что пистолет очутился в руках Чепикова уже после того, как пролилась кровь Лагуты. То есть после убийства.
- Он мог держать его и до и после, - не отступал майор.
- Вполне возможно, тем более что раньше он сотни раз брал в руки этот парабеллум.
Начальник милиции старался понять, к чему клонит Коваль.
- Я хочу сказать, что эти отпечатки еще нам ничего не доказывают: есть они или не было бы их - все равно. Для нас важны и доказательны только те, которые образовались до, точнее - во время выстрела...
Литвин подумал, что в словах подполковника есть смысл.
- Поинтересуемся другими следами, - Дмитрий Иванович взял со стола два снимка. - Правда, они еле заметные, поэтому эксперты сфотографировали пистолет при боковом освещении, делающим снимок более рельефным... Всех, кто держал в руках этот парабеллум, теперь трудно установить, поскольку рукоятка, как и некоторые другие части, испачкана кровью. Но вот на затворе и на стволе остались чуть различимые следы. Как определяет экспертиза, пистолет за ствол держала Мария.
- Могла схватиться за него, когда Чепиков целился, - согласился майор.
- Но вполне допустимо, согласно экспертизе, Сидор Тихонович, что при выстреле Мария могла держаться и за рукоятку, - возразил Коваль.
- То есть как?! Она же не стреляла!
- А вот на затворе, - невозмутимо продолжал подполковник, показывая фотоснимок и словно бы не слыша реплики Литвина, - тоже обнаружены отпечатки ее пальцев и... Петра Лагуты... Выходит, что парабеллум держали в руках все трое! В таком случае... пока невозможно определить, кто же из троих нажимал на спусковой крючок. И данные экспертизы не только не обвиняют конкретно Чепикова, а, наоборот, могут трактоваться как доказательство его невиновности... Но... кто же все-таки нажал на спуск?.. Если брать все в совокупности, то, на мой взгляд, вырисовывается следующая картина: есть, по крайней мере, три варианта или три версии событий. - Он взял из своей папки блокнот, в котором были вычерчены его последние графики.
Капитан Бреус слушал как завороженный. Только Литвин хмурился, опасаясь, что подполковник снова заведет дознание в тупик.
- Отбросим на минуту первую, уже принятую нами версию: стрелял Чепиков, стрелял в обоих, потому что, повторяю, следы, оставленные на окровавленной рукоятке пистолета, не являются еще доказательством инкриминированного ему деяния. Мы знаем, что и до убийства на пистолете были отпечатки его пальцев. Так что следы пальцев Чепикова, обнаруженные сейчас, после использования парабеллума как орудия преступления, еще ничего не доказывают... Порассуждаем иначе. А нельзя ли допустить, что пистолет Чепикова каким-то образом очутился у Лагуты? Вполне. Но допустим, что Лагута убил Марию, а потом его самого застрелил Чепиков, который после первого выстрела выскочил во двор. Очень условно. Ибо, держа в руках пистолет, Лагута мог бы сразу застрелить и Чепикова. Однако этого, как видим, не произошло. Будем помнить: обе жертвы убиты из одного и того же пистолета. Предположим другое... Пистолет нашла Мария и по той или иной причине, под влиянием тех или иных обстоятельств застрелила Лагуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76