-- Мальчишки из трубочек плюются,-- сказала она.
-- Спасибо,-- сказал Андрис.
-- Ну что вы,-- сказала она.
Девочка повернулась и села на свое место. Напротив нее сидела
другая -- постарше, коротко остриженная, в черной с золотом
кожаной безрукавке, с черными в пол-лица губами и в черных
очках.
Тони догнал его на тротуаре. Уже стемнело, зажглись фонари.
Светились витрины. Людей было мало, зато много машин.
-- Знакомую встретил,-- сказал Тони.
-- Ну и?
-- Ее отчислили в прошлом году. Теперь тут.
-- Давай поищем телефон. Мне не хочется разговаривать при
посторонних.
Телефон нашелся на следующем перекрестке. Андрис набрал нужный
номер, ему без гудка ответил механический голос: "Учреждение не
работает. Просим позвонить завтра утром". Андрис подождал
несколько секунд. Раздалось разноголосое гудение, как от
множества автомобильных клаксонов. В это гудение он и сказал:
-- Прошу проверить счета института биофизики за второй квартал и
установить, на чьем балансе находятся семь предметов из
драгоценных металлов стоимостью примерно двадцать тысяч динаров
каждый. Чрезвычайно срочно. Август.
-- Вот теперь можно и перекусить,-- сказал он Тони.-- А,
племянник?
Племянник промолчал и стал смотреть перед собой.
-- Между прочим, ее отчислили за наркотики,-- сказал он через
несколько минут.-- Она кололась как нанятая. А теперь бросила.
-- Так,-- сказал Андрис.
-- Завтра я веду ее в бассейн,-- сказал Тони.-- Инструкции
будут?
-- Ты знаешь, что ты молодец? -- сказал Андрис.
-- Не твердо,-- сказал Тони.
-- Да, а почему в бассейн?
-- Не на танцы же мне ее вести...
Нормально, подумал Андрис. Кто бы мог подумать, что танцы
чему-то уступят место? Ах, черт... без шума, без треска -- само
собой... Наверное, так и бывает всегда: главные предметы
происходят тихо, беззвучно, а если пальба и дым -- то это
поверхностно и ненадолго... лет на сто, не больше...
-- Уже начинают готовиться,-- сказал Тони.
Они вышли на небольшую треугольную площадь. По коньку крыши и по
фасаду здания напротив -- старинного, гордого,-- подсвеченные
сверху, сновали человеческие фигурки, маленькие и ловкие. В
свете мощных ламп блестели металлические нити. Казалось, дом
затягивают паутинной сетью.
-- Три месяца осталось,-- сказал Андрис.--
Октябрь-ноябрь-декабрь... Страшно подумать.
-- Правда? -- спросил Тони.-- А я ничего не чувствую.
-- Я просто никогда не думал, что доживу,-- сказал Андрис.--
Как-то я не видел себя в двадцать первом веке. Далекое светлое
будущее...
-- Серьезно? Так и думали: далекое и светлое?
-- Не знаю,-- пожал плечами Андрис.-- Может, и не думал. Просто
я всегда был здесь, а оно -- где-то там, далеко... Хотя, с
другой стороны -- чем тебе не светлое? Все сыты, одеты, читают
что хотят, говорят что вздумается, ни тебе рвов, ни лагерей, ни
погромов... Так или нет?
-- Ну да,-- сказал Тони.-- Это то, чего нет. А что -- есть?
-- Вот ты о чем... Понимаешь, у нас была такая... м-м...
насыщенная жизнь, что всем казалось, даже самым умным:
достаточно ликвидировать злое...
-- Но теперь вы так не думаете?
-- Теперь я в этом сомневаюсь. А ты как думаешь?
-- Я не столько думаю, сколько чувствую: что-то должно быть, а
его нет. Какой-то вакуум образовался и так отчетливо в себя
всасывает... сначала всякий мусор, пыль...
Андрис помолчал, подумал. Вакуум. Вакуум -- это такая хитрая
материя...
-- А может быть, оно -- то, что должно быть,-- уже есть,--
сказал он.-- Только мы его не ощущаем. Не отрастили органов
чувств. Ну, не видим же мы инфракрасный свет, например.
-- Может быть,-- сказал Тони.-- Может быть и так... Кстати, мы
пришли.
Обнесенное невысоким парапетом, в тротуаре темнело овальное
отверстие, и полукруглые светящиеся ступени вели вниз. По
парапету разноцветными гляссетными шариками было выложено: "Клуб
одиноких генералов".
-- Что-то у вас всё в подвалах,-- сказал Андрис.-- Библиотека в
подвале...
-- А по-моему, удобно,-- сказал Тони.
-- Удобно...-- проворчал Андрис. Подвалов он не любил: ему было
двенадцать лет, когда какой-то бродяга заманил его в подвал и
попытался изнасиловать. На шум прибежал сосед-полицейский. Чем
черт не шутит, подумал Андрис, может, и повлияло это на решение
-- идти в полицию?.. Испугался он тогда до потери речи и не
разговаривал несколько месяцев.
-- Вы только не бойтесь и ничему не удивляйтесь,-- сказал
Тони.-- Они тут ребята веселые...
Внизу было совершенно темно, только белая полоса под ногами вела
вперед и за угол направо. Было как-то неловко ступать на
пружинящее покрытие возле этой полосы: Андрис еще не успел
настроиться на игру. Из-за поворота пахнуло горячим воздухом.
Полоса кончилась, они остановились. Перед ними, шагах в четырех,
лежала голова дракона. Уродливая, бугристая, с костяным гребнем,
начинающимся от кончика носа. Выступающие верхние клыки впились
в пол. Дракон медленно открывал глаза. Белки глаз были красные,
с прожилками -- как с большого похмелья. В зрачках плясали огни
факелов. Андрис оглянулся: за спиной стояли два коренастых
уродца с факелами и дубинами в руках. Сзади, из темноты,
проступало еще что-то. Дракон прикрыл глаза, разинул пасть,
высунул неожиданно толстый розовый язык и облизнулся, как кот.
Негромко рыкнул, наклонил голову набок, раскрыл пасть как мог
широко -- стало видно черное ребристое нёбо и глубокое кольчатое
горло,-- надвинулся на Андриса и Тони и захлопнул пасть с
костным лязгом и чавканьем. Снова наступила полная темнота, а
потом впереди засветился голубым светом прямоугольник двери и
возникло тихое пение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23